Убийство на Дворянской

Водошникова с улыбкой кивнула.

– Надеюсь, что так и будет! Надо в соборе свечку поставить.

Хитрово-Квашнин поднялся, прошелся, прихрамывая, по комнате и, посмотрев в окно, снова уселся в кресло.

– А племянник? Он что из себя представляет?

– Саша? Настоящий мужчина, хотя и ходит в кадетской форме. Лет с двенадцати, как поступил в Тамбовский кадетский корпус, все на мою Оленьку засматривается. Пишет ей письма, сочиняет мадригалы. Видно, первая любовь.

– Что ж она?

– Он ей по нраву, знаю. Но Иннокентий Власыч… был против близкородственных браков. Не допускал и мысли.

– А вы?

– Я?.. И не приберу, что сказать по этому поводу… Здесь есть, о чем подумать.

– А как относится к этому ваша сестра?

– Евпраксия?.. Она вряд ли будет протестовать. Намекала, что браки между кузенами вполне допустимы.

Хитрово-Квашнин улыбнулся и попыхтел трубкой.

– У Александра, выходит, есть шансы… Ну, хорошо, теперь об Аркадии Власыче. Он женат? Где проживает и чем торгует в Москве?

– Венчался с купеческой дочерью Аграфеной Трубниковой, имеет двух малолетних сыновей. Занимается продажей колониальных товаров – кофе, чая, сахара, пряностей. Лет пять назад в какую-то авантюру ввязался, прогорел. Поначалу не знал, что и делать, но потом опамятовался, взялся за ум. Перевел на жену дом и имущество и, пригласив кредиторов, объявил им, что не может по долгам расплатиться, все, на что способен – это дать в уплату по гривеннику за рубль. Те ему не поверили, посчитали, что он «кафтан выворачивает», мошенничает, то есть, ну и продали остатки имущества с аукциона, а самого посадили в яму в надежде, что он повинится в утаиваниях. Благо, суд признал несостоятельность Аркадия несчастной, отнеся его случай к «нечаянному упадку». Оставшиеся долги ему списали и снова разрешили торговать. Восстановился быстро, снова имущество нажил, но теперь старается в сомнительные сделки не ввязываться. Живет же в отцовском двухэтажном доме на Солянке. Жилище основательное, с пригожим внешним видом. И внутри порядок, полы с паркетом, камины, красивая мебель.

– Ваш деверь, собственно, легко отделался. Один можайский купец с десяток лет назад был заподозрен в злонамеренном банкротстве, то есть умышленной несостоятельности. Сначала кредиторы поверили ему, устроили над его делами опеку, но потом поняли, что перед ними мошенник, припрятавший деньги и переписавший дом на имя одного из родственников. Его посадили в яму и держали до тех пор, пока он не раскрыл свои тайники с припрятанными капиталами. Так или иначе, пострадали все, кто участвовал в жульничестве.

– Что ж, и такое случается.

– Да уж… Знаете, Аркадий Власыч уверяет, что ладил с братом. Вы что думаете по этому поводу?

– Ладил, потому что, говоря откровенно, побаивался старшего братца. Вот и сегодня за чаем Иннокентий не дал ему рта открыть.

Отпустив Амалию Елисеевну, расследователь откинулся на спинку кресла и вскоре задремал. Во сне ему привиделся убитый Водошников. Он сидел в кабинете и, храня молчание, хмуро смотрел на статуэтку сокола.

ГЛАВА 11

Дрему Хитрово-Квашнина в половине шестого вечера прервал Зацепин. В малую гостиную он не вошел, а по своему обыкновению влетел, словно шквал ветра. За несколько секунд он дважды обогнул стол, перевернул стул, выглянул в окно и посмотрелся в зеркало, чтобы пригладить торчавшие на макушке волосы.

– Отдыхаете? – выпалил он по ходу движения. – А заезжие гастролеры продолжают дурить петродарцев и наживаться. Послушайте, что они учинили с купцом Зиновьемым. Так вот, прихожу я домой, сажусь за обеденный стол, а ко мне Агафон…

– Ардалион Гаврилыч, хватит мелькать перед глазами! Cядь и расскажи толком, что там стряслось с купцом.

Зацепин нетерпеливо мотнул головой, бухнулся в кресло и зачастил: