Убийство под аккомпанемент. Маэстро, вы – убийца!

– Не вздумайте! Если мы развернем это кресло наоборот, я смогу делать записи, оставаясь невидимым. И Фокс сможет вволю буравить упирающегося свидетеля своим гипнотизирующим взглядом. Все пойдет как по маслу – честное репортерское. По рукам?

– По рукам, – с притворной неохотой вздохнул Аллейн. – Это, конечно, противоречит нашим правилам, но порой даже от тебя бывает толк. Топай в дальний угол.

Найджел поспешно шмыгнул в затененный угол, развернул высокое кресло спинкой к комнате и нырнул в него.

– «Я укроюсь тут, – продекламировал он. – Прошу вас, будьте круты»[69].

– Позже я с тобой разберусь, – мрачно посулил Аллейн. – Вот только пикни! Скажите им, Фокс, чтобы присылали нам следующего.

Когда Фокс вышел, Найджел хриплым шепотом спросил, понравилось ли Аллейну в Новой Зеландии.

– Да, – сказал Аллейн.

– Забавно, что вам и там ухитрились подсунуть дельце, – усмехнулся репортер. – Лжеотдых на псевдоканикулах.

– Мне понравилось вести расследование, – признался Аллейн. – Никто не мешал, а журналисты там воспитанные и нос не в свое дело не суют.

– Пф! – возмущенно фыркнул Найджел и замолчал. Впрочем, обижался он недолго. Уже несколько секунд спустя из темного угла вкрадчиво спросили: – Вам хоть удалось насладиться прелестями этой американской сексбомбы на борту парохода?

– Нет, – отрезал Аллейн.

– Да ну! Забавно, что Агата Трой тоже оказалась именно на этом судне. Кстати, леди Аллейн сказала, что на ее портрете вы просто красавец.

– Хватить зубоскалить! – сурово прикрикнул Аллейн, тайком улыбаясь. – Ты уже становишься записным деревенским сплетником.

– Ничего подобного!

– Да!

– А Анджела, между прочим, ждет ребенка.

– Я уже догадался, – усмехнулся Аллейн. – Как, впрочем, и старина Фокс.

– Жутко приятно проорать такую новость перед людьми, которые составляют гордость нашей полиции.

Аллейн снова улыбнулся.

– Как она себя чувствует? – поинтересовался он.

– По утрам уже больше не тошнит. Мы хотим уговорить вас стать крестным отцом. Не возражаете?

– Буду счастлив.

– Аллейн!

– Что?

– Может, хоть немножко расскажете про это убийство? Ведь натурщицу убили, верно?

– Вполне вероятно.

– Как?

– Забили снизу в подиум кинжал, а она, приняв позу…

– Села прямо на него?

– Не будь ослом. Бедняжка легла на него, и лезвие пронзило ее сердце.

– Кто главный подозреваемый?

– Некий Гарсия – ее бывший любовник. Он угрожал ей и хотел ее бросить, хотя раньше довольно долгое время жил за ее счет.

– Он здесь?

– Нет. Отправился путешествовать, пообещав, что рано или поздно объявится на каком-то заброшенном складе в Лондоне, чтобы приступить к работе над мраморной скульптурой «Комедия и Трагедия» для одного из наших театров.

– Думаете, он сделал ноги?

– Не знаю. Судя по отзывам, человек он непредсказуемый, неприятный, крайне распущенный и абсолютно беспринципный во всем, кроме своей работы. В работе же он – гений. А теперь заткнись. Ведут одного из его собратьев по художественной гильдии.

– Скорее, сосестру, – успел шепнуть Найджел Батгейт.

Фокс ввел в библиотеку Филлиду Ли.

Аллейн, который видел девушку всего один раз, за столом, поразился ее крохотному росточку. Мисс Ли была одета в красное платье с замысловатым узором. Подобные платья так давно вышли из моды, что художница – догадался Аллейн – надела его специально, чтобы привлечь внимание. Волосы, разделенные на прямой пробор, были так туго стянуты на затылке, что, казалось, увлекали за собой уголки глаз. Кругленькая мордашка Филлиды была бы совсем простенькой, но пребывание в Слэйде наложило на нее печать загадочной отрешенности. Аллейн учтиво предложил мисс Ли присесть, и девушка, примостившись на краешке кресла, устремила на инспектора напряженный и внимательный взгляд.

– Что ж, мисс Ли, – строго начал Аллейн, – надеюсь, мы вас не слишком задержим. Мне бы просто хотелось получить представление о том, как и где вы провели этот уик-энд.

– Как это гадко!

– Почему?

– Сама не знаю. Но все это так ужасно. По-моему, я уже никогда не буду такой, как прежде. Какой удар! Возможно, время его и излечит, но мне так трудно.

– На вашем месте, мисс Ли, я бы постарался отнестись к случившемуся философски, – заметил Аллейн и тут же, не дожидаясь ответа, продолжил: – Итак, в пятницу днем вы вышли из Татлерз-Энда и сели на трехчасовой автобус. Так?

– Да.

– Вместе с мистером Ормерином и мистером Уоттом Хэчеттом?

– Да. – Мисс Ли потупила взор. Выглядела она ну точь-в-точь как застенчивая школьница.

– Чем вы занялись по прибытии в Лондон?

– Мы отправились на Винсент-сквер, где посидели и попили чаю во «Флэт-Хэте».

– А потом?

– Ормерин предложил прошвырнуться в Вестминстер, где проходит выставка плакатов и афиш. Мы поехали туда, погуляли и встретили несколько знакомых.

– Пожалуйста, назовите их, мисс Ли.

Она привела с полдюжины имен и продиктовала пару адресов.

– В котором часу вы покинули выставку?

– Точно не знаю. Около шести, кажется. Ормерин куда-то спешил. Мы с Хэчеттом поужинали в «Лионе».

Он сам меня пригласил. Потом посмотрели спектакль в «Вортексе».

– Это, кажется, в Майда-Вейле?