Убийца, ваш выход! Премьера

Аллейн улыбнулся и Посмотрел на Джеко:

— И что же дальше, мистер Доре?

— Трудно сказать, — продолжил Джеко, — расстроен был он в тот момент или нет. Дело в том, что в последнее время бедный Бен был постоянно всем недоволен. Я согласен с мисс Гамильтон, возможно, он внезапно осознал происшедшую с ним катастрофу и не выдержал. При этом почему-то пожелал заверить Мартину, что его решение не связано с ее успехом и неудачей племянницы. Если так, то это очень мило с его стороны.

— Я думаю, слово «неудача» здесь неуместно, — заметил Дарси. — Габи просто не могла сегодня играть.

— Надеюсь, мисс Гейнсфорд, вам сейчас лучше? — осведомился Аллейн.

Габи театрально взмахнула руками.

— Разве это имеет значение, лучше или нет? Впрочем, да, мне лучше. — И, как будто копируя известный жест Елены Гамильтон, она протянула руку Дарси.

Он с волнением взял ее и нежно погладил.

«О Боже, да он в нее влюблен, — подумала Мартина. — Бедный Джей-Джи».

Аллейн задумчиво смотрел на них несколько секунд, затем повернулся к остальным:

— Я понял так, что случившееся никого из вас не удивило. Теперь позвольте подытожить сказанное вами.

Вы, мисс Гамильтон, засвидетельствовали, что ваш супруг проявлял странный, почти болезненный интерес к трагическому случаю в театре «Юпитер». Вы также подозреваете, и мистер Доре с вами согласен, что ваш супруг решил покончить с собой, потому что с ужасом осознал степень своего падения. Мисс Гейнсфорд, насколько я понял, считает, что ее дядя был глубоко огорчен тем, что она не смогла сыграть в премьерном спектакле. Мисс Тарн весьма кстати вспомнила о короткой встрече с покойным в коридоре в конце последнего акта, где он попытался объяснить ей, что действия, какие он намерен предпринять, к ней никакого отношения не имеют. Мистер Доре это подтверждает. Пока у меня это единственное реальное свидетельство его намерений.

Пул поднял голову. Он был бледен, а упавшая на лоб прядь черных волос на мгновение сделала его в глазах Мартины похожим на «Адама» Микеланджело.

— Но, мистер Аллейн, надо учитывать также, что он свое намерение выполнил.

— Да, но следует учитывать также и тот факт, — осторожно заметил инспектор, — что после его встречи в коридоре с мисс Тарн и мистером Доре и моментом, когда его обнаружили в гримерке лежащим на полу, прошло восемь минут.

— Послушайте… — начал Перри Персиваль и замолк.

— Да пой же, Нарцисс, инспектор тебя не укусит, — подбодрил его доктор Разерфорд.

— Замолчите! — крикнул Перри и повернулся к актерам. — Мне не нравится, что вы так спокойно рассуждаете об этой трагедии. Доктор не в счет, он привык глумиться над людьми. Неужели в ваших сердцах нет жалости к этому несчастному человеку, отчаявшемуся настолько, чтобы наложить на себя руки?

Повисла тишина, нарушаемая лишь скрипом карандаша молодого констебля.

Доктор Разерфорд с трудом поднялся на ноги и, тяжело ступая, двинулся к Перри.

— Вы все только что слышали, как этот, с позволения сказать, петух, вернее, некое насекомое, и «зовут его никак»[*******], впав в истерику, обвинил меня в глумлении над людьми. — Он взял Перри под локоть и обратился к присутствующим тоном лектора: — Прошу вашего внимания. Перед вами феномен, представляющий для науки определенный интерес. Это актер, которого всего час или два назад покойный публично сделал посмешищем. Над которым покойный глумился перед публикой, этими простофилями, которым только бы погоготать. И вот теперь, леди и джентльмены, он изображает главного претендента на приз Сердоболия. Я приглашаю вас…

— Довольно! — не выдержал Пул. — Я вас очень прошу, Джон. Хватит.

Перри понуро уселся на свой стул.

Пул повернулся к инспектору:

— Мистер Аллейн, вы не считаете, что наша дискуссия выходит из-под контроля? Если нет сомнений, что это самоубийство…

— А если есть? — Аллейн оглядел присутствующих. — Мы достигли момента, когда долг предписывает мне заявить, что я вовсе не убежден, что это самоубийство.

Мартина с удивлением наблюдала немую сцену. Присутствующие застыли в разных позах, не в силах осознать сказанное.

Первым пришел в себя Джеко.

— Возможно, я повторюсь, — громко произнес он, — но в этом нет ничего странного. Инспектор просто обязан рассмотреть все версии. В том числе и такую, в которую мы отказываемся верить. Мне трудно даже произнести это вслух. Убийство.

Дивертисмент

I

Актеры молчали, как будто осмысливая значение слова, произнесенного Джеко. Оно еще висело в воздухе.

Наконец заговорил Адам Пул:

— Мистер Аллейн, надо ли понимать, что вы вообще отвергаете возможность самоубийства?

— Ни в коем случае, — отозвался инспектор. — Напротив, я надеюсь, что кто-то из вас поможет нам завершить расследование, убедительно доказав самоубийство. С другой стороны, у меня есть основания полагать, что все могло быть иначе. Так что придется разбираться.

— И что это за основания? — поинтересовался доктор Разерфорд.

— Они пока не настолько твердые, чтобы их обсуждать, — вежливо ответил инспектор. — Но вполне определенные.

Доктор хмыкнул:

— Весьма элегантный ответ. Я восхищен.