Убит в Петербурге. Подлинная история гибели Александра II

На докладе министра имеется пометка царя: «Надеюсь, что этим не ограничится». Преданнейший Лорис-Меликов, разумеется, посвятил своего суверена в существо комбинации Михайлов – Окладский. Замечательно то, что дело, связанное с арестами в январе 1881 года, оформили как вторую часть дела о задержании Михайлова:

«Дело № 751. Часть 2.

О задержанном в С.Петербурге, назвавшим себя отставным поручиком Константином Поливановым и оказавшимся государственным преступником Александром Михайловым (он же Безменов). (О задержании Фриденсона, Баранникова, Колодкевича, Клеточникова и др.)».

Во второй части дела о задержанном Михайлове нет ни одного документа, написанного Окладским, зато все дело содержит массу информации, якобы полученной от него. Министра Лорис-Меликова легко понять, ведь ему не было разницы, как обозначить источник информации, лишь бы поскорее перехватать злоумышленников. В целом дело № 751(части 1 и 2) дает полное представление о сделке, заключенной министром внутренних дел с арестантом Михайловым, спасавшимся от петли, но пожелавшим при этом сохранить лицо. В этот день, 26 января, Лорис-Меликов еще дважды брался за перо, так как число арестованных увеличилось. Царь восхищался оперативным талантом своего министра и на листах его докладов оставил заметки, сделанные карандашом: «Считаю результат этот весьма важным» и, наконец, «Браво!».

Арестован был и знаменитый «крот» Николай Клеточников, который сразу стал делать обширные признательные показания.

Остальные арестованные отказывались от показаний. «Главный информатор» Иван Окладский, как выяснило потом уже советское следствие, понятия не имел о том, какая кухня работает от его имени. Триумф Лорис-Меликова был налицо, и он купался в лучах славы. Михайлову ослабили режим содержания и разрешили свидания. Его стала регулярно навещать в крепости двоюродная сестра Е.Н. Вербицкая, жившая в Петербурге. Хозяин «Народной воли» достиг своей цели: департамент полиции был по горло загружен работой – допросы, обыски, и бумаги, бумаги…

Тем временем план подготовки покушения неукоснительно выполнялся. Как только испытания бомб показали их надежность и простоту сборки, Михайлов засекретил все, что с ними было связано, а Кибальчичу было дано указание подготовить отдельные элементы бомб, и прежде всего детали кислотного взрывателя, состоявшего из стеклянных трубочек, заполненных кислотой, воспламеняющегося стопина и ударного механизма. Кроме того, никто, кроме Михайлова, не знал мощность бомб, на которой было решено остановиться. Кибальчич рассчитал диапазон поражения при взрыве таким образом, чтобы метальщик бомбы был гарантированно убит взрывом. Такой подход к делу позволял быстро набрать несколько метальщиков из студенческой бедноты, не заботясь о последствиях. Желябов как руководитель группы террора подбирал на роль метальщиков нищих студентов и чернорабочих, соблазняя их высокими премиальными от партии. Минную галерею, которую принялись копать под Малой Садовой улицей из арендованной сырной лавки, Михайлов вообще рассматривал как отвлекающее мероприятие, которое можно будет использовать для «слива» и отвлечения внимания. Хозяин построил работу так, что Исполнительный комитет был нацелен на устройство подкопа под Малую Садовую как на основной элемент нападения. Относительно использования бомб говорили как о маловероятном варианте. Январские аресты ключевых деятелей, при всей их неожиданности, в Исполнительном комитете были склонны рассматривать как цепь случайностей и личной расхлябанности каждого из арестованных. Хозяин смотрел на эту сторону дела иначе: лишние игроки должны быть вовремя выведены из игры. Все исчезнувшие в Петропавловской крепости уже свою роль сыграли и стали ненужными. От них можно было ожидать только вреда всему делу.

Для уточнения места последнего нападения на императора было организовано наблюдение за передвижением императора по городу.

Студенты, разумеется, их беднейшая часть, рассматривались помощниками Михайлова как основной дешевый материал для всякого рода подсобной деятельности. Один из студентов, вовлеченных в процесс подготовки устранения императора, А.В. Тырков, оставил откровенные и располагающие к полному доверию воспоминания:

«Мое знакомство с радикальным студенчеством и с некоторыми членами партии, не помню теперь, с которыми, перешло в известные деловые отношения. Я начал оказывать партии разные мелкие услуги. Осенью 80 г. я принял участие в серьезном деле, именно в подготовительных работах к взрыву 1 марта. Однажды в начале ноября 80 г. ко мне зашел Л. Тихомиров и предложил принять участие в наблюдениях за выездами царя. Наблюдениями должно было заняться несколько человек…