Удивительное путешествие Нильса Хольгерссона с дикими гусями по Швеции

Вскоре они оказались в лесу. Мальчик проклинал себя на чем свет стоит – никогда в жизни не был таким дураком. Зачем он это сделал? Промолчал бы – медведя застрелили, и он был бы целехонек.

Но он так привык выручать зверей из беды, что даже не подумал о такой возможности. Звери ведь так беззащитны перед человеком с его ружьями, капканами… с его железом.

Медведь остановился, отдышался и посадил мальчика на землю.

– Спасибо, малыш, – сказал он. – Если бы не ты, мне конец. Охотник точно бы не промазал. И так и быть… я тебя оставлю в живых. Мало того, хочу отплатить тебе за услугу. Если наткнешься в лесу на медведя, скажи ему вот что.

Он нагнулся к уху мальчика, прошептал несколько слов и заспешил в лес – ему показалось, он слышит лай собак и звуки погони.

А ошеломленный мальчик сидел во мху и не верил в свое чудесное спасение.

* * *

Дикие гуси весь вечер летали над лесом, кричали свое «Где ты? Я тут», не пропустили ни одной полянки, ни одной рощицы.

Тумметота нигде не было. Они искали даже после захода солнца, а когда наступила темнота, опустились для ночевки в прескверном настроении.

Мало кто верил, что мальчик уцелел – упасть с такой высоты! Конечно, он разбился и лежит мертвый где-то в лесной чаще, там, где они не могут его увидеть.

А на следующее утро, когда первые лучи солнца засияли над горой, мальчик, как всегда, лежал под крылом у Белого. Он не мог удержаться от смеха – как удивились гуси, какой шум и радостный гогот подняли, как каждый захотел потрогать его клювом и погладить кончиком крыла.

Гуси даже не спешили поесть перед полетом – так им было интересно узнать, что же случилось с их Тумметотом.

Он быстро рассказал про все свои приключения с медвежьим семейством.

– Ну, а как я к вам попал, вы, наверное, и сами знаете.

– Ничего мы не знаем! Ничего мы не знаем! Думали, ты разбился! Думали, разбился!

– Странная история, – задумчиво сказал мальчуган. – Когда этот громила, папаша медвежьего семейства, пошел своей дорогой, я залез на елку и уснул – так от него устал. А еще до рассвета проснулся – оказывается, лечу. В когтях у здоровенного орла. Ну, думаю, конец. А он меня клювом не тронул. Приволок сюда к вам, бросил и улетел. И все молча.

– А он не назвался? – спросил Белый.

– Я даже спасибо сказать не успел. Думал, матушка Акка его послала.

– Странно-странно-странно! – гоготнул Белый. – А ты уверен, что это был орел?

– Как я могу быть уверен, когда в жизни живого орла не видел? Но он такой здоровенный, что название «орел» как раз по нему.

Белый повернулся к стае – спросить, что они про все это думают. Но гуси задрали головы в небо и, казалось, размышляли о чем-то другом.

– По-моему, мы забыли позавтракать, – сказала Акка, и стая взмыла в воздух.

XXIX. Дальэльвен

Пятница, 29 апреля

В этот день Нильс Хольгерссон увидел южную Даларну. Гуси летели над гигантскими рудными полями, фабриками в Людвике, над металлургическими заводами, заброшенными шахтами, над поселками со старинными церквами, над рекой Дальэльвен. Поначалу, глядя на дымящие тут и там фабричные трубы, мальчик решил, что все это очень похоже на Вестманланд, но когда увидел Дальэльвен, понял – нет, не похоже. За все время путешествия он впервые видел настоящую полноводную реку – широкая и мощная, она несла свои воды на восток.

У понтонного моста стая повернула на северо-запад и полетела вдоль реки – наверное, у Акки были свои ориентиры. Мальчик смотрел на застроенные бесчисленными домами берега, на речные пороги. Тут, конечно, тоже стояли фабрики – как не использовать даровую энергию низвергающейся воды? Опять понтонные мосты, опять паромные переправы, плоты, от которых отрываются бревна, железнодорожный мост. Большая, настоящая река, и мальчик постепенно понял, как важна она для всего этого края.

Они долетели до места, где Дальэльвен поворачивала на север. В излучине не оказалось ни деревень, ни поселков, и гуси опустились на луг – отдохнуть и пощипать травку. Мальчуган воспользовался передышкой и сбежал к реке. Дорога упиралась в переправу. Прежде он никогда не видел, как люди и лошади переплывают реку на пароме. Интересно же посмотреть! Укрылся соломой и затаился. И ему тут же захотелось спать.

«Ничего удивительного после ночи в объятиях медведя», – успел он подумать и тут же заснул.

Проснулся от звука голосов. Совсем рядом неторопливо беседовали люди. Им надо было на паром, но на реке, откуда ни возьмись, появилось целое стадо больших льдин, и паромщик решил дождаться, пока вода очистится. Присели на берегу и разговорились от нечего делать. Говорили о реке, о ее капризном нраве.

– Интересно, будет ли такой же паводок, как в том году? – спросил один из крестьян. – Телеграфные столбы из воды торчали, мост унесло. Злодейка, а не река.

– У нас-то в прошлом году терпимо было. Зато в позапрошлом унесло целый сеновал. Наказание, а не река.

– Ну и ночка была! – вставил третий, по виду железнодорожный рабочий. – Большой мост в Думнарвете чудом уцелел. Никто даже спать не ложился. Дьявол, а не река.