Удивительное путешествие Нильса Хольгерссона с дикими гусями по Швеции

Этой ночью ему было особенно грустно. Он много бы дал, чтобы вырваться отсюда. Наверное, потому, что уже началась настоящая весна, да и лето было не за горами. Когда рыбак притащил его в Скансен, у него даже мелькнула малодушная мысль – а может, и неплохо! Мерзкие дожди, свинский холод, голод – чего он только не натерпелся, и неизвестно, что ждало впереди. В мае прилететь в Лапландию – замерзнешь насмерть. А сейчас теплынь, все покрылось свежей яркой зеленью, листья тополей и берез отливают шелковым блеском. Черешни уже в цвету, аромат такой, что голова кружится. На кустах смородины и крыжовника появились крошечные зеленые ягодки. И даже многоопытные и оттого осторожные дубы тоже начали понемногу разворачивать свои резные листья. А на огородах в Скансене бойко зеленеют горох, фасоль и капуста.

Сейчас, наверно, даже в Лапландии тепло, с тоской подумал мальчик. В такое утро сидеть бы на спине у Белого – красота! Все зелено, цветы, солнце пригревает…

Ночь была совершенно тихой, и вдруг, откуда ни возьмись, налетел короткий порыв ветра и сразу угас. Мальчик поднял голову – на перепиленной крыше орлиной клетки сидел Горго.

– Ты, должно быть, решил, что я тебя бросил, – усмехнулся орел. – Ничего подобного. Проверил, не отвык ли летать. Разве я оставлю тебя в этой тюрьме? Садись на спину, я мигом доставлю тебя к твоим друзьям.

– Невозможно, – уныло сказал мальчуган. – Я дал слово, что не убегу, пока не отпустят.

– Это еще что за глупости? – клекотнул орел так, что мальчик втянул голову в плечи. – Тебя притащили сюда против воли! И ты сам, что ли, дал это дурацкое слово? Тебя заставили! Обещание, данное под угрозой, ничего не стоит. Дураку ясно.

– Слово есть слово… Так что спасибо, но ты мне помочь не можешь.

– Не могу? – Горго рассердился всерьез. – А это мы посмотрим…

И с этими словами он ухватил Нильса Хольгерссона своей огромной когтистой лапой и через две секунды уже был высоко над Скансеном, а еще через две – исчез.

Горго летел на север.

XXXIX. Через Йестрикланд

Драгоценный пояс

Среда, 15 июня

Орел летел и летел, редко и мощно поднимая и опуская крылья.

И только когда они были уже далеко от Стокгольма, опустился на землю.

Как только Горго разжал когти, мальчик тут же пустился бежать. Орел прыгнул и прижал его лапой к земле:

– Ты куда? С ума сошел? Хочешь вернуться в неволю?

– А твое какое дело? – огрызнулся мальчуган и попытался вывернуться. – Иду, куда хочу.

Орел дернул головой: взад-вперед. Этот жест у орлов означает крайнее раздражение.

Схватил мальчика за курточку своими устрашающими когтями, без всякого труда снялся с места и полетел дальше. На север, через всю провинцию Упланд. Он летел и летел, не выказывал ни малейших признаков усталости. Мальчику были видны только легкие наклоны распушенного веером хвоста Горго с белой оторочкой – чуть вправо, чуть влево.

Остановились у большого водопада. Орел выбрал большой валун в самой середине кипящего потока. Сбежать невозможно.

Мальчик огляделся. И правда, отсюда не сбежишь. Сверху – пенная стена водопада, здесь, внизу, бурлящие пороги. Переплыть – даже думать нечего. Что делать? Многое из того, что говорил отец, пролетало мимо ушей, но это правило он запомнил твердо. Дал слово – сдержи.

Он повернулся к орлу спиной и набычился.

И орел успокоился – теперь Тумметот никуда не денется. Чтобы утешить пленника, начал рассказывать, как погибли его родители, как его выкормила и воспитала Акка с Кебнекайсе и как он с ней поссорился.

– Дураком был, – заключил Горго.

Нильс обернулся – огромный беркут, не отрываясь, смотрел на него яркими, круглыми, золотыми глазами.

– Теперь, надеюсь, ты поймешь, Тумметот, почему я так хочу вернуть тебя в стаю. Я чувствую себя неблагодарным бакланом. Много раз слышал, что Акка тебя любит и ценит. Ты можешь нас помирить.

Мальчик перестал дуться и в свою очередь поведал орлу, как он очутился в Скансене, как его приютил старый скрипач Клемент Ларссон и как этот самый Клемент Ларссон уехал, не выполнив своего обещания. Не освободил его от клятвы.

Орел не имел ни малейшего намерения отступать от своих планов, но ему неожиданно пришла в голову мысль.

– Слушай, Тумметот, – сказал он задумчиво. – Мои крылья очень сильны, и я отнесу тебя, куда захочешь. А зрение такое, что могу разглядеть жука на лугу, не то что человека. Расскажи, как выглядит этот твой Ларссон, и я его найду. А уж уговорить его освободить тебя от клятвы – твоя забота.

Мальчику такая возможность показалась заманчивой.

– Иногда заметно, что тебя воспитала такая мудрая и благородная птица, как Акка, – не удержался он, чтобы не съязвить. – Могу представить, что бы из тебя вышло, если бы не она.

Горго издал короткий, резкий писк – шутка ему понравилась.

Мальчуган подробно описал Клемента Ларссона.

– В Скансене говорили, что он из Хельсингланда.

– Значит, прочешем весь Хельсингланд. Обещаю, завтра, еще до вечера, мы его найдем.

– Хвастаешь!

– Я – хвастаю? Плохим бы я был орлом, если бы меня остановил такой пустяк! Не забывай: я – орел!