Удольфские тайны

Глава 16

Пристрастный наблюдатель, он смотритЛишь на дела людей: театр не любит

И музыки не слышит.Улыбка – редкость на его лице,А если улыбается, то так,

Как будто насмехается над всем вокругИ над своей улыбкой тоже.Подобные ему не знают мира,

Увидев личность ярче и сильней.Шекспир У. Юлий Цезарь

Монтони и его спутники вернулись домой, когда над Адриатикой уже встало солнце. Танцевавшие на площади Сан-Марко веселые группы на рассвете исчезли подобно призракам. Монтони, однако, провел ночное время иначе: душа его не принимала легких удовольствий, он находил радость в энергии страстей. Трудности и жизненные бури, разрушавшие счастье других, ему придавали сил и дарили высшее наслаждение. Без острого интереса жизнь казалась ему сном, а когда таковых интересов не находилось, он заменял их искусственными увлечениями. К интересам подобного рода относились прежде всего азартные игры, поначалу служившие избавлением от скуки, но впоследствии перешедшие в нездоровую страсть. Именно за этим занятием он и провел ночь в обществе Кавиньи и других молодых людей, обладавших скорее деньгами, чем положением в обществе. Большинство из них Монтони презирал за бездарность и дурные наклонности, а общался лишь для того, чтобы использовать в своих целях. Впрочем, некоторые из этих приятелей были достаточно умны, а кое-кого Монтони даже включил в число своих друзей, но даже в общении с ними сохранял высокомерие, вселявшее покорность в слабые умы и рождавшее яростную ненависть в умах сильных. Конечно, у него было множество отчаянных врагов, но сила их ненависти доказывала силу его власти. А поскольку власть была главной его целью, ненависть он ценил выше уважения.

Среди немногих избранных числились синьоры Бертолини, Орсино и Верецци. Первый был человеком веселого нрава, сильных страстей, распутный и крайне экстравагантный, но в то же время щедрый, смелый и доверчивый. Сдержанный, надменный Орсино любил власть больше ее внешних проявлений и отличался жестоким, подозрительным характером. Он легко обижался и безжалостно мстил обидчикам, отличался хитростью и коварством замыслов, терпением и настойчивостью в их осуществлении, прекрасно владел собой и обладал лишь тремя страстями: гордостью, мстительностью и алчностью, – но в следовании им для него не существовало препятствий. Этот синьор пользовался особым предпочтением Монтони. Талантливый, наделенный пылким воображением Верецци постоянно становился жертвой разнообразных страстей. Веселый, сладострастный и дерзкий, он не обладал истинной настойчивостью и мужеством и часто проявлял мелкий эгоизм. Быстрый в принятии решений, он первым брался за осуществление как своих, так и чужих планов, однако вскоре с легкостью от них отказывался. Гордый и порывистый, он восставал против любого подчинения, но те, кто хорошо знал особенности его характера, могли руководить им как ребенком.

Этих друзей Монтони представил семье на следующий день после приезда в Венецию. В компанию входили также знатный венецианец граф Морано и синьора Ливона, которую Монтони представил жене как даму выдающихся достоинств и заслуг. Явившись с визитом, чтобы приветствовать мадам Монтони, она также была приглашена к обеденному столу.

Комплименты синьоров мадам приняла с плохо скрытым раздражением, поскольку им не доверяла, потому что они друзья мужа, и ненавидела их за то, что задержали синьора на всю ночь. Наконец она им завидовала, признавая, что их общество он ценит больше, чем ее собственное. Лишь знатность графа Морано ставила этого синьора в особое положение. Надменная угрюмость и манеры мадам Монтони, излишняя экстравагантность платья (поскольку она еще не успела усвоить уроки венецианской моды) резко контрастировали с красотой, скромностью, обаянием и свежей простотой юной Эмили, которая наблюдала за гостями скорее с любопытством, чем с удовольствием. Впрочем, обаяние и пленительные манеры синьоры Ливоны вызвали у нее искреннюю симпатию, а мягкость обращения и доброта пробудили давно дремавшие теплые чувства.