Украина в русском сознании. Николай Гоголь и его время.

Уже в гимназии Гоголь стал интересоваться народны­ми нравами и обычаями, этнографическим укладом, за­писывая особо понравившееся в самодельную энцикло­педию — «Книгу всякой всячины» (хотя тогда он вовсе не предполагал, что именно этот материал потребуется ему в писательской деятельности). И это вполне соответ­ствовало веяниям времени. Но познания молодого челове­ка в народном быте были далеко не достаточны для того, чтобы создать на их основе свой литературный мир. Это и заставляло его постоянно обращаться к матери и другим людям с просьбами присылать всё, что может рассказать про «обычаи и нравы малороссиян наших», описывать раз­ную утварь и вещи и объяснять, «как это всё называлось у самых закоренелых, самых древних, самых наименее пе­ременившихся малороссиян» [181].

Первое время такие сведения он собирает для «Отече­ственных записок». Их издатель П. П. Свиньин на страни­цах своего журнала публиковал разнообразные материалы по отечественной истории, географии и культуре, ставя своей целью распространение в обществе интереса к про­шлому России и к ней самой. Большое внимание он уде­лял изучению российских регионов, в том числе Украины. Например, о его очерке «Полтава» Гоголь написал домой следующее: «Рекомендую вам прочесть описание Полтавы господина Свиньина, в котором я, хотя и природный жи­лец Полтавы (он жил там в 1818-1820 годах, когда учился в Полтавском уездном училище, а потом частным обра­зом. —

А.М.), много однако ж нашёл для меня нового и до­селе неизвестного» [182]

. А затем Гоголь использует собранные им материалы при написании «Вечеров» и «Миргорода».

Впрочем, этнографизм в произведениях Гоголя играл фоновую роль, притом подчас ради литературного удоб­ства или по незнанию он подавал этнографический мате­риал по-своему, «неправильно» с точки зрения строгой до­стоверности (и это ему некоторые критики ставили в вину). Но не этот этнографизм и даже не малороссийская темати­ка как таковая, а литературный талант способствовал успе­ху и «Вечеров», и «Миргорода».

Сила таланта писателя, впервые открывшаяся в «Вече­рах», не только принесла Гоголю широкую известность, но и закрепила за ним образ весельчака и юмориста (а не­которые из его повестей даже несли в себе водевильные черты). Впоследствии об этом своём образе Николай Васи­льевич вспоминал с досадой, как об увлечении молодости, которое оставил в прошлом, но которое публика продол­жает от него ждать и дальше и потому не всегда способна верно оценить его новые вещи, более глубокие и серьёзные по замыслу и поднимаемым в них проблемам. В том же 1835 году, что и «Миргород», выходят его «Арабески», ко­торыми Гоголь хочет изменить сложившуюся о себе репу­тацию как о весельчаке — рассказчике украинских анек­дотов и предстать настоящим писателем — художником и мыслителем

[183]. Именно в «Арабесках» он помещает свои статьи по искусству и истории, печатает повести «Портрет», «Невский проспект» и др. Но далеко не все были готовы увидеть в Гоголе не пасечника Рудого Панька — рассказчи­ка «Вечеров», а серьёзного писателя.

Его украинские произведения были чудесные, яркие, неповторимые по художественной силе, но всё же — про­изведения эпохи романтизма. И образы, и сюжеты, и фан­тастические элементы (в огромной степени способство­вавшие их успеху) наравне с этнографизмом создавали не реальный мир, не существующую жизнь во всех её сторонах и проявлениях, а окутанную малороссийской прелестью весёлую, игровую, порой героическую, порой смешную, порой страшную — но сказку. Впрочем, сказки тоже нужны людям, иногда даже больше, чем самая откро­венная правда жизни. А кроме того, эти «сказки» вполне укладывались в тот образ Украины, который уже склады­вался в российском сознании, и немало способствовали его укреплению.

По мере взросления Гоголя как человека и писателя, под влиянием новых мыслей и впечатлений, будет менять­ся и его образ Малороссии, который станет более реали­стическим. Это проявится уже в «Миргороде», где в «Вие» очень живо передан быт учащихся Киево-Могилянской академии и семинарии — в не столь уж отдалённом прошлом являвшихся особой социальной и культур­ной группой малороссийского общества, а в «Тарасе Бульбе» — казачьи нравы и бытовые стороны той поры. В «Старосветских помещиках», одном из самых любимых произведений самого Гоголя, вырисован особый мир про­винциальной малороссийской усадьбы тех самых «наиме­нее переменившихся» под воздействием нового суетного века малороссиян, сам образ тихой и патриархальной Малороссии.