В такой практике есть рациональное зерно. В отличие от других заведений, университет не располагает штатом опытных администраторов, готовых занять высокие руководящие должности. Напротив, в процессе «естественного» отбора – т. е. назначения на постоянные штатные должности – к рассмотрению не принимается ничего, кроме достоинств исследователя и преподавателя. Кроме того, люди, которые получили постоянные штатные должности за свои научные заслуги и затем поспешили занять невысокие административные посты, не вызывают восторга у своих коллег. Высокие должностные лица – деканы факультетов, ректоры и т. д. – вызывают завистливое уважение; должности более низкого порядка – лишь едва прикрытое неодобрение. Считается, что если профессор по собственной воле становится помощником декана или берет на себя ответственность за летнюю школу, то он устал от исследований, находится на спаде, впал в отчаяние от нехватки денег или же страдает от всего этого вкупе. Выбор самых талантливых, способных и уважаемых людей требует рассмотрения гораздо большей группы претендентов. Правда, с известной точки зрения преждевременные административные симптомы являются отрицательной характеристикой.
Учитывая необычность университетской ситуации – ведь если угодно, в состав руководящей команды входят постоянные штатные профессора, которые не специализируются в области управления, – так и хочется спросить, не лучше ли было бы обратиться к профессионалам. В конце концов, работа администратора включает в себя руководство организацией в целом, составление сбалансированных бюджетов, присмотр за строительством зданий, выколачивание денег, разработку кадровой политики, тогда как ни одна из названных форм деятельности не имеет непосредственного отношения к исследованию или преподаванию какой-либо дисциплины, за возможным исключением управления в бизнесе. Разве не разумно было бы оставить эти весьма неприятные, вульгарные задачи специально нанятому работнику?
В целом я уверен, что это привело бы к катастрофе. Технические навыки руководства – чтение балансовых отчетов, оценка платежеспособности и прочие тайны – тривиальны по сравнению с пониманием фундаментальной природы университета. А это последнее рождается из внутреннего опыта, приобретенного благодаря долгим занятиям в библиотеке, в лаборатории и со студентами. В начале моей административной карьеры один из старших профессоров сказал мне: будь внимателен к слухам и сплетням, так делают все хорошие деканы. Прошло некоторое время, прежде чем я сумел оценить его глубокую мудрость. Безусловно, мой старший друг не хотел, чтобы я интересовался последними скандалами или болтовней на коктейле. Как я понял, он призывал меня прислушиваться, чтобы держать руку на пульсе сложного организма. Кто делает наиболее перспективную работу в отделении? Какие научные области наиболее обещающи? Не падает ли качество работы конкретного исследовательского центра? Человек, имеющий тренированное ухо, может получить ответы на эти и другие вопросы, прислушавшись к дельному неформальному обмену мнениями. Почти во всех случаях более удачлив в такого рода деятельности будет тот, кто погружен в культуру университетов. Столкновение культур можно проиллюстрировать с помощью замечательной истории, возможно, апокрифической. Когда Дуайт Д. Эйзенхауэр был ректором Колумбийского университета, у него был военный помощник, что соответствовало рангу генерала армии. Молодой майор обычно сидел около его кабинета. Однажды на прием к ректору пришел пожилой профессор, по обыкновению несколько взъерошенный. Помощник окинул его строгим взглядом и сказал: «Приведите себя в порядок, вы пришли к генералу».
В 1976 г. из Алжира пришла такая просьба о работе: