Unknown

- Только след? – иронично поднял бровь Польский Монарх. - А самого оленя тебе видеть не довелось?

- Увы, Государь! – сокрушенно вздохнул Тромба. - Олень от меня ускользнул! Но след был, свежий. Поутру я покажу его, вам...

- Лучше отыщи мне зверя! – криво умехнулся Король. - Следами не насытишься!

- Я позаботился о том, чтобы Ваше Величество ни в чем не нуждалось на ловах! – благоговейно промолвил пан Игнатий. - Вы только поглядите на сих жареных поросят! Клянусь, они ни в чем не уступят детенышам дикого вепря!

- Кроме происхождения! – Владыку Унии забавляло усердие шляхтича, страшащегося потерять благосклонность сюзерена. - Вкус и запах домашнего поросенка так же отличны от вкуса и аромата лесной дичи, как манеры провинциального нобиля от манер Наследного Принца!

- Впрочем, я не сержусь на тебя, пан Игнатий! – снисходительно улыбнулся Король. - Видно, Господу было угодно, чтобы мы остались без добычи!

Вкусим же то, что он милостиво послал нам на ужин! Князь Томаш, все наши охотники возвратились в стан?

- Увы, не все! – сообщил Государю его Коронер. - Панна Ванда и боярин Орешников опаздывают!

- Что ж, как говорят на Москве, семеро одного не ждут! – усмехнулся Король. - Значит, они присоединятся к нашей трапезе позднее. Быть может, им повезет вернуться с трофеем!..

Владыка Унии не договорил, ибо зрелище, представшее его глазам, заставило бы умолкнуть кого угодно. С тихим шелестом раздвигая ветви, из зарослей на дальнем конце поляны

показался огромный олень, увенчанный ветвистыми рогами.

Гордая осанка царственного зверя, могучая колонна шеи и длинные ноги, способные унести его от любой погони, навевали мысль о древних языческих богах, принимавших облик зверя, дабы развлечься борьбой со смертными охотниками.

Без тени страха лесной Владыка разглядывал людей, непрошено вторгшихся в его владения, и в глазах его искорками мерцали отражения далекого костра.

- Дайте мне лук и стрелы... – вымолвил, завороженно глядя на лесного гостя, Ян Альбрехт. - Первый выстрел – мой!

- Франек, лук и стрелы Государю! – шепнул своему подручному Пан Тромба.

Отто фон Грюненберг, исполнявший при нем обязанности толмача, проворно подал Монарху короткий лук и отверстый колчан со стрелами...

Ванде и Орешникову посчастливилось достичь лагеря в тот миг, когда Властитель Унии принимал оружие из рук убийцы.

В отличие от взглядов прочих охотников, взор Григория был прикован не к оленю, а к тулу, протянутому Королю. В кровавых отсветах костра среди оперений стрел на миг блеснуло кованое острие. На сей раз Ванда верно разгадала замысел врага...

- Государь, остановитесь! – отчаянно закричала девушка, видевшая то же, что и московит. - Одна из стрел отравлена!

Но было поздно. Рука Монарха коснулась края колчана. Видя, что иного выхода у него нет, боярин выхватил из саадака лук.

Надрывно прогудев, пущенный им срезень ударился в стенку тула, вырвав его из рук Грюненберга. Испуганный криком Ванды олень громко фыркнул и скрылся в чаще. Рыча от досады, Ян Альбрехт швырнул лук о землю.

- Кто посмел стрелять в Государя? – заорал Тромба, бросаясь грудью на защиту своего Монарха. - Ты, что ли, московская рожа?!

Прежде чем Орешников успел ответить, Лешек и Збышек, стоявшие в оцеплении, навалились на него, как гончие на медведя, повергая наземь. Князь Томаш шагнул к ним, обнажив меч.

- Боярин не виновен! – отчаянно закричала Ванда, видя, что ее возлюбленному грозит смерть. - Он целился не в Государя, а в поданный ему колчан. Поглядите, одна из стрел вставлена в него острием кверху. Она, должно быть, напитана ядом!

После истории с закупоренными горшками мало кто из собравшихся относился к девушке всерьез, но Князь Томаш был не из тех людей, кои отвергают чужие слова, не проверив их.

Осмотрев выпавшие из колчана стрелы, он убедился в том, что одна из них и впрямь была обращена наконечником вверх. Коронер поднес ее к глазам, пытаясь разглядеть в свете костра следы яда на острие.

- Государь, а ведь панна права! – обратился он, закончив осмотр, к Яну Альбрехту. - Наконечник стрелы смазан ядом, от коего кровь застывает в жилах, словно студень!

Я узнал его по цвету, - Князь понюхал стрелу, дабы еще раз увериться в правильности своих выводов, - и, по запаху...

Сколь ни дивно поведение боярина, он спас вашу жизнь!

- Король, тебе известна моя меткость! – крикнул, вырываясь из рук молодых шляхтичей, Орешников. - Будь я убийцей, разве бы промахнулся?

- Немедленно отпустите моего гостя! – наказал сыновьям Тромбы Ян Альбрехт. - Нужно быть безумцем, чтобы усмотреть в его действиях злой умысел!

Ошарашенные Лешек и Збышек отступили от московита, и он поднялся на ноги, одаривая обоих презрительным взором.

- Но кто мог вложить в колчан отравленную стрелу? – сурово воззрился на своих вассалов Монарх. - Наверняка это сделал человек, участвовавший в охоте!

- В первую очередь нужно допросить того, кто подал Государю тул, – хищно прищурился Томаш. - Сдается мне, пан Игнатий, что это был один из твоих людей!