Уорхол

Уорхол, в самом деле, первый «киношник», который допускал тот факт, что публика может не гореть желанием смотреть его фильм целиком, не упустив из него ни одной минуты. Он оказался единственным кинематографистом, кто всегда подчинялся цензуре, вместо того чтобы бороться с нею. Он просто останавливал фильм и приступал к новому, увеличивая скорость производства…

Уорхол никогда не был там, где его рассчитывали найти, где его ждали.

Вот другое, несколько раздраженное, его высказывание: «Что я пытался сделать в этих фильмах – это показать, как одни люди могут встретить других людей, что они могут сделать, что они могут сказать друг другу. Вся идея заключается в одном: показать двух знакомящихся людей». Репортеры и даже близкие знакомые после таких заявлений приходили в недоумение.

Давайте посмотрим, например, как интеллигентная Ультра Вайолет, которая была частой гостьей на «Фабрике» и снялась в фильме Уорхола I, a Man[456], вспоминала о просмотре на «Фабрике» фильма Blow Job в какое-то воскресенье, осенью 1964 года, до его публичной демонстрации. Об этом уже было объявлено Village Voice

. По ее словам, этот фильм – один из наиболее отталкивающих, даже можно сказать – самый порочный. Она привела на просмотр нескольких своих близких друзей. Все устроились на большом диване, рядом с Ингрид Суперстар[457], Малангой, Уорхолом и Эриком Эмерсоном. О нем Ультра Вайолет написала, что он разгуливал по «Фабрике» с оголенными гениталиями, вымазанными золотой краской.

Между двумя стойками было натянуто белое покрывало. Именно на нем, а не на обычном экране, Уорхол предпочитал демонстрировать свои фильмы. На этом белом полотне появилась голова молодого мужчины с квадратным лицом, изображение персонажа обрезано по плечи и кадрировано в среднем плане. Мужчина стоит, прислонившись к кирпичной стене. По всей вероятности, он ждет начала действия, обещанного лаконичным названием фильма. В нижнем левом углу появляется плечо другого мужчины, одетого в черную кожаную куртку. По его движению можно предположить, что он опускается на колени. Затем камера придвигается ближе и показывает крупным планом ничего не выражающее лицо стоящего мужчины. Она остается в таком фиксированном положении все тридцать минут, пока длится минет, то есть те тридцать минут, которые длится весь фильм.

«Если бы мы пропустили начало, то ни за что не догадались бы, что происходит на экране. Зрители-мужчины зашевелились. Девушки старались сдерживать участившееся дыхание. Энди лениво жевал жвачку, ритмично почавкивая. Это и было единственным звуковым сопровождением фильма», – говорила Ультра Вайолет, в то же время задаваясь вопросом – вуайеризм? порнография? Невозможно разобраться. Не подлежит сомнению только то, что фильм производит невообразимо шокирующий эффект. Чего Энди хотел достичь? Хотел ли он просто показать ту подробность интимной жизни, которую обычно скрывают от глаз? Встал ли он таким образом на защиту гомосексуализма? Искал ли он случая в очередной раз шокировать общество? Или речь идет просто об еще одном документальном фильме? Не знаю почему, но я надеюсь найти ответы на эти вопросы. Ультра Вайолет говорила о гипнозе.

Лицо того, кому делают минет, почти неподвижно, а взгляд его охотнее устремляется к объективу камеры, превращая, таким образом, нас в любителей подглядывать в замочную скважину, нежели к тому, кто стоит перед ним на коленях, с ним он вообще никак не общается. Мужчина производит впечатление здорового, но отрешенного человека. В его манере держаться и полной индифферентности есть что-то анонимное.

Может быть, именно это интересует Уорхола? Или он хотел провести скандальный эксперимент? Ультра Вай-олет продолжила размышлять на эту тему: «Я не была ни за, ни против, не ужаснулась, не увлеклась, не осталась равнодушной, но и не пленилась. Отсутствие звукового сопровождения в этом фильме рождало пустоту. Мне безумно захотелось, чтобы какой-нибудь оглушительный взрыв поставил финальную точку в этой покорности, в этом действии, превращенном в такое же рутинное занятие, как стрижка волос или чистка зубов. Так же механически и обезличенно!»

– Сколько ты им заплатил? – спросил чей-то голос.

Уорхол не ответил.

– Да здесь нечего смотреть, – после некоторой паузы буркнул Ондин.

– У меня такое впечатление, что мы все подглядывали в щелку двери, – прошептала Ультра Вайолет.

– Это похоже на поддразнивание, – сказала Ингрид Суперстар. – Так называемые актеры находятся всего в метре от камеры.