Успех

Молва о красноречивом Руперте Кутцнере, который нашел гениально простой способ оздоровить и очистить от скверны общество, распространилась по городу. Все больше людей приходило, чтобы послушать новоявленного проповедника, они внимательно, с явным одобрением внимали его речам. Владелец типографии стал выпускать газетенку, пропагандировавшую идеи Кутцнера. Правда, в напечатанном виде они выглядели малоубедительно. И все-таки, благодаря газете, в памяти людей запечатлевался живой образ человека, убежденно размахивающего руками в такт своим словам. Так или иначе, но в ресторан «Гайсгартен» стало захаживать все больше людей. Хозяин ресторана, владелец типографии, боксер и два шофера основали партию «истинных германцев», во главе которой стал Руперт Кутцнер, отныне именовавший себя уже не монтером, а политическим писателем.

Франц Ксавер Ратценбергер, как и прежде, восседал на своем месте за столом завсегдатаев «Здесь не скупятся». Вначале ему не очень-то нравилась вся эта кутерьма в ресторанчике. Но, как большинство жителей Баварского плоскогорья, он обожал всякого рода лицедейство и шумное, хмельное веселье. Постепенно он смирился с переменами, потом они стали ему даже нравиться. Примитивные, легко доступные идеи Руперта Кутцнера пришлись ему по вкусу. К тому же Кутцнер еще выше поднял его, Ксавера Ратценбергера, престиж, которым он по-прежнему пользовался как главный свидетель обвинения на крупном процессе, имевшем политическую окраску. Кутцнер постоянно выставлял его мучеником, который из-за своих показаний стал предметом гнусных инсинуаций врагов.

Стол завсегдатаев «Здесь не скупятся» принимал самое активное участие в спорах, подогреваемых красноречием Руперта Кутцнера. Трезвость марксистских идей, о которых они вообще-то знали лишь понаслышке, отталкивала этих мелких буржуа, а программа Руперта Кутцнера отвечала их романтическим чувствам. Им повсюду мерещились тайные союзы и заговоры; стоило городским властям снизить тарифы таксомоторов, как они усматривали в этом козни масонов, евреев, иезуитов.

Поэтому нет ничего удивительного в том, что за столом «Здесь не скупятся» горячо обсуждались всякие романтические версии. Известны ли досконально все те способы, с помощью которых евреи добились мирового господства? Жив ли еще баварский король Людвиг Второй, который, по утверждению его рвавшихся к власти родственников, якобы в состоянии помешательства бросился в Штарнбергское озеро, что, однако, никем не доказано?

За столом завсегдатаев эти вопросы без конца жевали и пережевывали. Приводили всевозможные подробности, точные данные о состояниях наиболее крупных еврейских денежных тузов. Эти цифровые данные покоились не на научном анализе, бухгалтерских выкладках или сведениях о налогах, а исключительно на эмоциях. Например, в душу шофера Ратценбергера мысль о несметных капиталах евреев запала глубоко и мучительно с тех самых пор, как однажды он увидал в одном иллюстрированном журнале снимок надгробия некоего Ротшильда, известного еврея-банкира. Этот поистине княжеский памятник на могиле иудея стал для него олицетворением бурной, роскошной жизни этих людей, вызывая жгучую зависть.