В борьбе за трон

– Уверяю вас, граф, что месть подействует сильнее, если ваша сестра сама лишит себя жизни. Скажите ей, что вам известен ее позор; убедите ее, что если она не согласится покончить с собой, то вы убьете ее соблазнителя или пригрозите ей тем, что в присутствии всей французской знати громогласно заявите о ее бесчестии и призовете короля к ответу. Если у нее сохранилась хоть искра стыда, она не переживет такого позора и без всяких колебаний примет яд.

Монтгомери уступил, но с условием, что он сам будет сопровождать того человека, который доставит яд Кларе. Если его сестра окажется слишком слабой и не решится на самоубийство, то он сам отравит ее.

Новые друзья условились встретиться на другой день в Лувре, где предполагался фейерверк, и сердечно простились.

III

Когда Сэррей вернулся домой, он застал Брая и Дадли в тревожном ожидании. Дадли радостно бросился ему на шею и, увидев его мокрое платье, воскликнул:

– Господи, опять приключение! Право, я завидую тебе. Ты, кажется, переплывал Сену?

– Нет, доплыл только до середины, – ответил Роберт. – А где раненый?

– Он спит, все хорошо! – успокоил Дадли. – Расскажи, что…

– Где Филли? – перебил его Сэррей. – Мне нужно поговорить с ним.

– Филли при больном. Да рассказывай, черт возьми! Неужели тебе хочется, чтобы я умер от любопытства! – нетерпеливо сказал Дадли.

– Дадли, вы видите, что граф не расположен теперь говорить, – вмешался в разговор Уолтер.

– Здесь замешана тайна третьего лица, Уолтер, а поэтому я ничего и не говорю, – заметил Роберт, благодарно пожимая руку друга. – Не сердитесь на меня, но я принужден пока молчать.

Как Роберт ожидал, так и случилось: Филли охотно согласился приготовить яд, когда Сэррей заявил, что он нужен ему. Ловкий мальчик был так же искусен в распознавании трав, как и его воспитательница. Готовность Филли даже несколько испугала Роберта. Мальчик ни на одну минуту не задумался, услышав, что должен приготовить сильнодействующий яд и отнести его тому лицу, которое ему укажет завтра Сэррей.

Уолтер и Дадли вышли из комнаты; раненый спал, и Роберт остался наедине с Филли под тем предлогом, что ему нужно дать кое-какие инструкции мальчику по уходу за раненым. Характер Филли часто представлялся загадочным для Роберта, но преданность мальчика невольно вызывала чувство благодарности. Однако, видя, как спокойно Филли приготовляет самый сильный яд, Сэррей содрогнулся от ужаса.

– Филли, ведь ты понимаешь, что твой яд должен моментально убить человека? – проговорил он.

– Да, вы будете довольны им, сэр, – спокойным, звучным голосом ответил Филли. – Когда этот отвар остынет и я прибавлю к нему немного другого, то уже даже запах этой смеси будет опасен, а одной каплей можно убить самого здорового человека.

– Ты, очевидно, имеешь ко мне большое доверие, если решаешься дать мне такое сильное средство, – заметил Роберт. – А вдруг я задумал совершить преступление?

– Вы не способны ни на что дурное!

– Но меня могут арестовать, а тогда обвинят и тебя! – продолжал пугать мальчика Роберт.

– Сэр Брай и сэр Дадли спасут вас, если вы будете в опасности! – убежденно возразил Филли.

Наивная уверенность мальчика вызвала улыбку у Сэррея, и он произнес:

– Они могут помочь мне в борьбе с отдельными личностями, милый Филли, но беспомощны перед силой закона! Если меня поймают с этим ядом, то казнят, и тебе придется умереть вместе со мной.

– Другие вас освободят! – по-прежнему спокойно и уверенно заявил мальчик.

– Ты все время говоришь только обо мне. Разве ты нисколько не беспокоишься за свою собственную жизнь?

– Я не хотел бы жить, если бы кто-нибудь из вас умер!

– Ты – славный мальчик, Филли, – растроганно проговорил Роберт, – подойди ко мне и дай мне свою руку!

Мальчик повиновался, но сделал это так медленно и робко, точно боялся Сэррея.

– Филли, – сказал последний, поглаживая маленькую, нежную руку мальчика, – ты должен был бы быть так же прекрасен по своему внешнему виду, как мужественны и благородны твои мысли и сердце. Если тебе может доставить утешение сознание, что у тебя есть друзья, то помни, что ты имеешь самого искреннего друга во мне и что я скорее позволю отрубить себе правую руку, чем злоупотреблю твоим доверием, то есть сделаю что-нибудь преступное. Та цель, для которой мне нужен твой яд, совершенно чиста; я обратился к тебе за помощью потому, что ты умен и ловок, а вовсе не потому, что желаю подводить тебя. Назови мне травы, из которых сделан яд, или, еще лучше, напиши мне рецепт, чтобы в случае несчастья я мог сказать, что яд приготовлен моими руками.

– Нет, – воскликнул он, – нет, я не скажу вам этого. Я буду счастлив умереть за вас.