В глубь истории: историческая концепция К. Маркса

Если не принимать отчуждение в качестве теоретико-методологической базы исследований, то следует отметить, что буржуазное общество – вовсе не не-общество, а одна из общественных формаций. В нем люди не утрачивают своего социального характера, напротив, оно отличается даже большей общественностью, чем предшествующие ей – такие как первобытное общество, в котором связующим элементом выступают кровнородственные отношения, а также рабовладельческое и феодальное, основывающиеся на сельскохозяйственном производстве. Развитые товарно-денежные отношения устранили феодальный барьер и сформировали не только единый национальный, но и – за счет международной торговли – мировой рынок. Впоследствии этот момент серьезно освещается в «Манифесте коммунистической партии»: «Потребность в постоянно увеличивающемся сбыте продуктов гонит буржуазию по всему земному шару» (1955. Т. 4. С. 427). И там же: «Буржуазия путем эксплуатации всемирного рынка сделала производство и потребление всех стран космополитическим» (1955. Т. 4. С. 427). «Это в равной мере относится как к материальному, так и к духовному производству. Плоды духовной деятельности отдельных наций становятся общим достоянием. Национальная односторонность и ограниченность становятся все более и более невозможными, и из множества национальных и местных литератур образуется одна всемирная литература» (1955. Т. 4. С. 428). Другими словами, общественный характер капиталистического производства еще сильнее связал людей друг с другом.

Умозаключение Маркса о том, что капитализм – это не-общество, касается тогда еще неясного противоречия между частным и общественным трудом. В капиталистическом обществе он носит общественный характер, деятельность каждого собственника предназначается обществу, является частью всего общественного производства. Однако производитель всякого товара вместе с тем является и собственником, результаты труда принадлежат ему самому, то есть такой труд в то же время и частный. Поэтому в системе капиталистической частной собственности человеческий труд не напрямую выражается в общественном. Его посредником выступают деньги, и из частного он превращается в общественный только путем обмена. Люди не лишаются своих социальных свойств, не обособляются друг от друга, но связи между ними всегда происходят через вещи, предстают в виде взаимоотношений между предметами, что заслоняет человеческие взаимосвязи. Индивид, одинокий, как атом, – лишь мнимая внешняя оболочка этой вещной связи.

Отталкиваясь от такого взгляда на общество и не-общество, Маркс в 1844 г. объединяет свои представления об обществе с родовой связью, о которой говорит Фейербах. В письме ему он замечает: «Единение людей с людьми, основанное на реальном различии между людьми, понятие человеческого рода, перенесенное с неба абстракции на реальную землю, – что это такое, как не понятие общества!» (1962. Т. 27. С. 381) Под обществом здесь понимается социум, избавленный от частной собственности, такой, о котором сказано в «Рукописях», то есть коммунизм в тогдашнем понимании Маркса. Он и есть воплощение человеческой сущности или, иначе говоря, возврат человека к себе самому, общественному, истинному. Тем самым Маркс разрешает противоречие между индивидом и родом, о котором он говорил до 1844 г. Род перестает быть силой, противостоящей индивиду. Человек возвращает себе человеческий мир и отношения, становится истинным родовым существом как в трудовой, так и в политической жизни.

В концепции отчужденного труда необходимо обратить внимание не только на гуманистические элементы, – отчуждение и возврат человеческой сущности, – но и на рациональные положения. Идеи Маркса о ряде изменений, происходящих с человеком после того, как он вновь овладеет собственной сущностью и превратится в общественное существо, содержат в себе важные замечания, касающиеся взаимоотношений между человеком и обществом, природой и обществом, а также между объектом и субъектом при коммунизме.

Маркс начинает серьезно изучать капиталистическую частную собственность. Он связывает ее положительное упразднение с возвратом человеческой сущности, рассматривая это как предпосылку к ликвидации всего отчуждения. Тем самым он ухватывает самую суть проблематики капиталистического общества. Поэтому в «Рукописях» он изначально планирует сосредоточиться на изучении связи частной собственности с общественной и с истинным человеком, которые возникнут после ее ликвидации. Другими словами, он утверждал, что одна система имущественных отношений сменится другой, но в то время он еще не мог знать, какой вид она примет. Это воззрение резко отличается от подхода классической буржуазной политологии к частной собственности как к вечной и незыблемой данности, от ее равномерного распределения, на котором стоят уравнительные коммунисты.