В краю саванн

Пусть смеется, кто хочет,Его смех не помешает мне сказать:Самая очаровательная из моих возлюбленных —Это та, ради которой не перестает биться мое сердце.

Корова-красавица, которая в бургу[3]Украшает себя желто-золотистыми исеребряно-белыми цветами…[4]

Отгон скота на север — всегда радостное событие з жизни подростков фульбе. Им хочется скорее научиться находить дорогу в саванне, пастбища и воду для скота, испытать разные приключения.

С началом сухого сезона временные водоемы на севере пересыхают, выгорают травы на пастбищах. В это время фульбе направляются со своими стадами обратно — либо в освобождающуюся от паводка Масину, либо к Нигеру и Сенегалу, где много травы и воды. По издавна существующему соглашению между кочевниками и земледельцами, на обратном пути стада пасутся на обрабатываемой земле, с которой уже убран урожай.

Два раза в году у фульбе бывают праздники животных: один в марте, второй в октябре. Во время праздников устраивают смотр всех стад. Хозяева лучшего стада награждаются. Иногда на праздник приезжают руководители республики.

Кочевые народы живут почти исключительно за счет доходов от своих стад. Зерновые, животное масло, молоко, мясо коз и баранов составляют основу их питания. Шкуры и шерсть служат для изготовления одежды, палаток и различной утвари. Продажа скота и молочных продуктов дает скотоводам необходимые деньги.

Кочевники-фульбе сыграли немалую роль в истории Судана. В начале XIX века они объединили под. своей властью все народы средней дельты Нигера от Сенегала до Томбукту. Захваченных во время войн пленников они обращали в домашних рабов и заставляли смотреть за своими стадами. Их называли римайбе. У фульбе была своя знать и свои касты. И сейчас богатые семьи владеют тысячами голов скота.

Вторжение колонизаторов нарушило традиционный быт фульбе. В песнях фульбе поется:

Несчастье пришло, времена изменились…а правда потеряна…Образование уменьшилось, лицемерие растет,Богатство растет, распри растут,Кражи растут, грабежи растут,

Ложь растет, а сатана смеется от радости[5].

В районе сахеля распространены ослы, которые вместе с быками выполняют роль транспортных животных. Выносливые и умеренные в пище, они могли бы облегчить труд крестьян. Разведением лошадей занимаются к югу от внутренней дельты Нигера. Но лошади в Мали немногочисленны и используются исключительно для верховой езды, а не для сельскохозяйственных работ. Они считаются предметом роскоши. В Масине и в стране догонов нам попадались величественного вида всадники в высоких богато расписанных седлах.

Особенно развито в сахеле овцеводство, много коз. Свиней разводят народности бобо и моей, не исповедующие ислам.

Все дальше и дальше углубляемся в сахель. В 110 километрах от Сана слева от дороги появляется большой белый камень. На нем написано: «Дженне». Это поворот к старейшему городу Мали, расположенному в затопляемом районе в 29 километрах от асфальтовой дороги за рекой Бани. В наши планы не входило посещение Дженне, но заманчивая надпись породила раскол в рядах. Вопрос решается самым демократическим образом — открытым голосованием. Едем! Секу не одобряет нашего решения, так как дорога очень плохая, но молчит. Надо сказать, что Секу — молодой парень лет двадцати трех — очень привязан к преподавателям профтехцентра. Девушки-переводчицы то и дело подтрунивают над ним, но он отвечает добродушно и с юмором. Все началось с женитьбы Секу. Как-то он попросил отпуск по случаю бракосочетания. О предстоящей свадьбе вскоре стало известно всем пассажирам автобуса, которых Секу ежедневно возил на работу. Женитьба в Африке — дело очень дорогое, и поэтому многие парни долгое время остаются холостыми. Накануне свадьбы Секу получил от своих пассажиров подарки и деньги, что ему, выходцу из Гвинеи, не имевшему родственников в Бамако, было весьма кстати.

Свернув с дороги, едем по красноватому проселку среди ощетинившейся шипами кустарниковой саванны. Через три-четыре километра выезжаем на залитую водой равнину. Дорога идет по высокой земляной дамбе. По обеим сторонам, насколько хватает глаз, раскинулись затопленные водой травы. Лишь где-то далеко-далеко у горизонта, обозначая деревни, поднимаются одинокие группы высоких деревьев. В воде плавают розовые, сиреневые и голубые лилии.