В лесу

– Тут все тоже не так уж плохо, – сказал Сэм. – Еще в девяносто четвертом, когда начался резкий рост экономики, стали поговаривать, что Дублину необходима автомагистраль в юго-западном направлении. Об этом писали в тогдашних газетах, я нашел статьи. Я поговорил с геодезистами, и они утверждают, что эти места лучше всего подходят для строительства шоссе благодаря рельефу, особенностям почвы и куче всяких других факторов. Сам я много чего не понял, просто передаю их слова. Не вижу причины, по которой риелторы не додумались бы сделать то же самое. Они прознали про шоссе, наняли геодезистов, и те растолковали, где, скорее всего, это шоссе проложат.

Мы промолчали. Сэм перевел взгляд с меня на Кэсси и залился краской.

– Я не наивный дурачок. Да, возможно, кто-то из чиновников им на это намекнул, а может, и нет. Как бы там ни было, нам этого не доказать, и не думаю, что это как-то помогло бы нашему расследованию.

Я с трудом подавил улыбку. Сэм – один из самых трудолюбивых следователей у нас в отделе, но рассказывает он с наивно-детской серьезностью.

– Кто купил землю? – спросила Кэсси.

Сэм обрадовался вопросу.

– Целая куча разных комнаний. Большинство из них подставные, принадлежат другим компаниям, а те, в свою очередь, третьим. Вот на это я и угрохал кучу времени – пытался выяснить, кто на самом деле владеет этой долбаной землей. Насколько могу судить, следы ведут к трем компаниям: “Глобал айриш индастриз”, “Футура проперти” и “Дайнэмо девелопмент”. Синие сегменты – это “Глобал”, зеленые – “Футура”, а красные – “Дайнэмо”. А чтобы узнать, кто за ними стоит, я прорву времени потратил. “Футура” зарегистрирована в Венгрии, а остальные две – в Чехии.

– А вот тут уж не скажешь, что все законно, – заметила Кэсси, – как ни поверни.

– Это да, – согласился Сэм, – но, скорее всего, они таким образом просто от налогов уходят. Можем натравить на них налоговиков, но нам это никак не поможет.

– Разве что Девлин тоже что-то разнюхал и использовал эту информацию для шантажа, – предположил я.

Кэсси недоверчиво поморщилась:

– Каким образом разнюхал? И даже если так, он нам рассказал бы.

– Не уверен. Он же странноватый.

– Тебе всюду странноватые чудятся. Сначала Марк…

– Сейчас будет самое интересное, – перебил ее Сэм.

Я скорчил Кэсси рожу и отвернулся к карте, не дожидаясь гримасы в ответ.

– Итак, к марту двухтысячного, когда о строительстве шоссе объявили официально, эти три компании владели почти всей землей на этом участке. Но четверо фермеров оказались упертыми – вот, глядите, их участки отмечены желтым. Я разыскал их, сейчас все живут в Лауте. Они просекли, откуда ветер дует, увидели, что земли вокруг скупают по завышенной стоимости, дороже, чем обычные сельхозугодья. Именно поэтому большинство и согласилось продать свои участки. Но эти четверо – старые кореша, они все обсудили, обмозговали и решили не продавать, а посмотреть, как дальше пойдет. Тут объявили о шоссе, и наши фермеры поняли, зачем кому-то вдруг понадобилась их земля – под промышленную и жилищную застройку, ведь скоро от Нокнари до Дублина будет рукой подать. Эти ребята прикинули, что если они сами переведут землю в другую категорию, стоимость ее подскочит в два, а то и в три раза. Они подали в Совет графства заявку на то, чтобы перевести участки из одной категории в другую, причем один из них подавал заявки четыре раза, но каждый раз им всем отказывали. – Сэм постучал пальцем по желтому квадрату, испещренному аккуратными буковками.

Мы с Кэсси наклонились к карте, чтобы разобрать надписи. “М. Клири, з. о пер. сх > пром. 5/2000 отклонено, 11/2000 отклонено, 6/2001 отклонено, 1/2002 отклонено. прод. М. Клири > «Фут. Проп.» 8/2002, з. о пер. сх > пром 10/2002 удовл.”.

Кэсси прочитала, кивнула и, упершись ладонями в стол, отодвинулась назад.

– Значит, все-таки продали акулам, – сказала она.

– Ага. Примерно за ту же цену, что и все остальные. Для сельхозугодий очень неплохо, но намного меньше, чем за землю промышленного или жилого назначения. Морис Клири держался до последнего, в том числе и просто из вредности – говорил, что какие-то хлыщи в костюмчиках не вытурят его с собственной земли. Вот только к нему заглянули из холдинга и растолковали, что прямо рядом с его фермой они построят фармацевтический завод, и тогда, вполне возможно, химические отходы попадут в воду и отравят весь его скот. Фермер счел это угрозой – не знаю уж, прав он был или нет, но ферму все-таки продал. Как только Большая тройка скупила землю – холдинги действовали под разными названиями, однако все ниточки ведут к ним, – они тотчас же подали заявку на перерегистрацию и получили разрешение.

Кэсси невесело рассмеялась.

– Твоя Большая тройка с потрохами купила Совет графства, – сказал я.

– Похоже на то.

– А с членами Совета ты говорил?

– А как же. Но без толку. Все ужасно любезные, но ходят вокруг да около. Могут несколько часов подряд трепаться и при этом так и не ответить на вопрос.

Я перехватил удивленный взгляд Кэсси. Сэм ведь живет в доме политика, пора бы привыкнуть.