В лесу

Разумеется, я ей не поверил. Ложь была очевидной – о событии такого масштаба мы наверняка узнали бы, когда опрашивали местных, – однако она подействовала на меня так, как ни одной сонате и не снилось, потому что эту ложь я узнал. Вот мой брат-близнец, его зовут Питер, он старше меня на семь минут… Дети – а Розалинд, по сути, еще совсем ребенок – не врут без причины, а за ложь цепляются, лишь когда действительность становится невыносимой.

Я едва не сказал: “Розалинд, я знаю, что дома у тебя что-то не так, пожалуйста, расскажи, позволь мне помочь…” Но торопиться было опасно – Розалинд снова замкнулась бы, а я разрушил бы все, чего добился.

– Вы молодец! – похвалил я. – Настоящее достижение!

Она смущенно рассмеялась и, прикрыв глаза, из-под ресниц взглянула на меня.

– Ваши друзья, – робко сказала она, – ну, те, что исчезли. Что с ними случилось?

– Долгая история, – сказал я.

Я загнал себя в ситуацию, из которой теперь не знал, как выбраться. Во взгляде Розалинд появилась подозрительность, и хотя я совершенно не собирался вдаваться в ту давнюю историю, последнее, что мне сейчас требовалось, – потерять ее доверие.

Спасла меня, как ни удивительно, Джессика. Она слегка заерзала и пальцем дотронулась до руки Розалинд.

Розалинд, похоже, не заметила.

– Да, Джессика, что? – спросил я.

– Ой, солнышко, что случилось? – склонилась к ней Розалинд. – Хочешь рассказать детективу Райану про того мужчину?

Джессика кивнула.

– Я видела мужчину, – начала она, но смотрела не на меня, а на Розалинд, – он с Кэти разговаривал.

Сердце мое набирало обороты. Надежная зацепка – будь я верующим, я бы каждому святому свечку за нее поставил.

– Хорошо, Джессика. Где это было?

– На дороге. Когда мы из магазина домой шли.

– Вы с Кэти вдвоем?

– Да. Нам разрешают самим ходить туда.

– Не сомневаюсь. Что сказал этот мужчина?

– Он сказал, – Джессика глубоко вздохнула, – он сказал: “Ты очень красиво танцуешь”, а Кэти ему: “Спасибо”. Ей приятно, когда говорят, что она красиво танцует.

Девочка испуганно посмотрела на Розалинд.

– Ты умница, все правильно делаешь, – Розалинд погладила ее по волосам, – рассказывай дальше.

Джессика кивнула. Розалинд придвинула к ней стакан, и Джессика послушно отхлебнула газировку.

– Потом, – снова заговорила она, – он сказал: “А ты очень красивая девочка”, а Кэти ему: “Спасибо”. Ей такое нравится. А после он сказал… сказал… “Моя дочка тоже любит танцевать, но она сломала ногу. Может, навестишь ее? Вот она обрадуется”. А Кэти ответила: “Не сейчас. Нам надо домой”. И мы пошли домой.

Ты очень красивая девочка… В наши дни далеко не каждый мужчина осмелится сказать такое двенадцатилетней девочке.

– Ты этого мужчину знаешь? – спросил я. – Видела его раньше?

Джессика покачала головой.

– Как он выглядел?

Молчание. Вздох.

– Большой.

– Как я большой? То есть высокий?

– Да… ну… Да. И еще вот такой большой. – Она расставила руки, и стакан опасно накренился.

– Толстый?

Джессика хихикнула – резко, нервно.

– Да.

– Во что он был одет?

– В спортивки. Темно-синие. – Девочка взглянула на Розалинд, и та ободряюще кивнула.

Охренеть, подумал я. Сердце колотилось все быстрее.

– Какая у него была прическа? Какие волосы?

– У него не было волос.

Про себя я извинился перед Дэмьеном Доннелли – похоже, он все-таки говорил не то, что мы ожидали услышать.

– Старый? Или молодой?

– Как вы.

– Когда это было?

Джессика приоткрыла рот и беззвучно зашевелила губами, потом сказала:

– Как это?

– Когда вы с Кэти встретили этого мужчину? За несколько дней до того, как Кэти исчезла? Или за несколько недель? Или очень давно?

Я старался поберечь ее чувства, но Джессика вздрогнула.

– Кэти не исчезла, – сказала она. – Кэти убили. – Взгляд у нее затуманился.

Розалинд укоризненно посмотрела на меня.

– Да, – мягко подтвердил я, – верно. Поэтому очень важно, чтобы ты постаралась вспомнить, когда ты видела этого мужчину. Это поможет нам выяснить, он ли ее убил. Вспомнишь?

Рот у Джессики слегка приоткрылся. Взгляд устремлен куда-то в пространство.

– Она сказала мне, – негромко проговорила Розалинд поверх головы сестры, – что это случилось за неделю или две до… – она сглотнула, – но когда именно, она не уверена.

Я кивнул.

– Спасибо тебе огромное, Джессика. Ты очень храбрая. Как по-твоему, ты узнала бы этого мужчину, если бы снова его увидела?

Ничего. Ни малейшего движения. Пальцы сжимали пакетик с сахаром.

– Нам, наверное, пора. – Розалинд перевела обеспокоенный взгляд с Джессики на часы.

* * *

Я смотрел в окно им вслед: Розалинд шагала решительно, мягко покачивались бедра, Джессика семенила следом, вцепившись в ее ладонь. Глядя на шелковистые волосы девочки, на ее опущенную голову, я вспомнил старинные рассказы о том, как один из близнецов испытывает боль, а другой, который находится за много миль, это чувствует. А что, если в ту веселую, полную девичьей болтовни ночь у тетушки Веры Джессика вдруг неслышно охнула, что, если все ответы, которые мы ищем, заперты за странными, темными вратами ее разума?