В ритме времени. Кинематографический процесс сегодня

обрушился на теоретическое наследие В. И. Ленина, в

частности на его учение о партийности литературы и

искусства, теорию двух культур, теорию и практику

культурной революции в нашей стране. Но Ги Эннебелю, видимо,

не хочется, чтобы его считали «стопроцентно»

буржуазным критиком, и потому он перемежает свой опус разного

рода оговорками: «Если мое жонглирование концепциями

марксизма или чего-то подобного ему звучит иронично, то

это происходит потому, что история зачастую сообщала

им отрицательные побочные оттенки. Я остаюсь глубоко

убежденным в относительности взаимосвязи между

искусством и обществом, или, если хотите, между историей

искусства и историей классового сознания»3. Но такого рода

«оговорки» и «признания» не меняют сути дела. А суть

эта — в полной ревизии марксистско-ленинской эстетики,

и, в частности, киноведения.

Ну и, как это принято в буржуазной ревизионистской

критике, Ги Эннебель приступил к «сокрушению»

реализма— социалистического реализма и реализма вообще —

как творческого метода.

Чтобы «высмеять», например, социалистический

реализм, критик, проявив завидную эрудицию, извлекает из

архивов раннего РАППа путаную формулировку «напо-

стовца» Зонина и на ее основе расправляется с

социалистическим искусством. Прием не новый — замена неверной

схемой реальных фактов искусства.

1 Hennebelle G. The Adventures of Political Cinema .— "Cine-

aste", N. Y., 1980, vol. 10, N 2, p. 20—24.

2 Ibid., p. 21.

3 Ibid.

72

Чего только нет в этой статье, какие имена здесь не

названы — Бертольт Брехт, Дьердь Лукач,

перетолкованные, разумеется, так, как это выгодно автору. И все это

для того, чтобы «сокрушить» искусство социализма — и

его теорию и его практику. И здесь применяется не новый

прием: к современным советским фильмам, в которых

остро ставятся проблемы жизни общества, с позиций,

разумеется, движения этого общества, Ги Эннебель подгоняет

«модель» фильмов американской «контестации» —

движения протеста конца 60-х годов. А дальше заодно с

социалистическим реализмом подвергается порицанию и

реализм критический (он именуется «буржуазным

реализмом»).

«Не удивительно, что социалистический реализм, —

пишет Ги Эннебель, — стал сегодня синонимом «снятога

сульпицианизма» (речь идет о церкви Св. Сульпиция &

Париже, построенной в ультрабарочном стиле. — В. Б.)г

характерного для всей традиции марксизма-ленинизма.

Социалистический реализм отличает пристрастие к двум-

способам изображения действительности: во-первых,

установка на наиболее расхожие формы буржуазного реализма,

который попросту экспроприируется... И, во-вторых,

ориентация на благородного положительного героя».

Вот, оказывается, в чем смысл искусства, давшего

миру великие художественные ценности. А доказательства?

Вот они, пожалуйста: небезызвестный Абрам Терц (А.

Синявский) призывается для «доказательства» этих

абсурдных построений.

Далее делается небольшой семантический маневр, и

положение о необходимости правдивого изображения

жизни в ее революционном развитии трактуется как призыв

давать идеальную интерпретацию реальности.

И снова оговорка: «Впрочем, не все ошибочно в

марксистском (если не в ленинском) подходе к явлениям

искусства. Я отмечал в начале статьи, что искусство

поддерживает определенные отношения с социальной и

экономической реальностью, но эти отношения свободны от

условности и не носят однозначного характера. Художественные

течения способны усиливать как гармонию, так и разлад

социальной группы, общества или же целого народа с

окружающим миром. Вот почему единственная

культурная политика, которой стоит следовать, — это политика

«ста цветов», практиковавшаяся в Китае после 1949 года

только пятьдесят три дня. Это та самая культурная

политика, которая господствует в большинстве развитых стран,,

с определенными ограничениями, конечно. Но ограничения

73

эти можно исправить нашими силами и по нашей воле» !.

Итак, вся эта эквилибристика словами, терминами,

цитатами, громкими именами свелась к простому и ясному

выводу: пусть социалистическое искусство «идет на

выучку» к искусству буржуазному. И такого рода «новые

теории» принадлежат критику, который всего десятилетие

назад с гневом обрушивался и на французскую

кинопродукцию и на фильмы Голливуда.

Правда и фальшивое моделирование

Кризис буржуазной идеологии, неспособность

выдвинуть какую-то новую альтернативу по глобальным

проблемам человечества, кроме той, которую дают марксистско-

ленинское учение и реальный социализм, вызвали у

идеологов империализма и реакции замешательство.

Антикоммунистическая кампания, развернутая монополистическим

капиталом и его пропагандистским и чиновничьим

аппаратом с привлечением интеллигенции, не что иное, как

лихорадочная, истерическая попытка затормозить неуклонный

процесс развития революционных сил, противодействовать

осознанию массами бесперспективности

капиталистической системы.

Эта антикоммунистическая, антисоветская кампания

ведется на разных уровнях, и она, естественно, не может

не затронуть кино как искусство, способное влиять на

массовое сознание.

В борьбе против коммунистической идеологии и

реального социализма сегодня гораздо масштабнее