В саду Цветущей хижины (СИ)

Она послушно последовала его инструкции и, подтолкнув мягкий шарик языком между зубов, раздавила его несколько раз. Вмиг шарик разорвался у неё во рту, заставив её слегка подпрыгнуть от испуга, и взрывной волной быстро разнёс по языку и прямо в её голову щекочущий холодок, насыщенно свежий и едва уловимо сладкий как летний, утренний воздух. Кроме приятной прохлады и свежести во рту она также почувствовала, будто на несколько секунд потеряла связь с реальностью, и всё вокруг, как и все ощущения в её теле, казались ей такими же яркими и насыщенными, как в красочном хорошем сне. И именно в этот удивительно волнующий момент эйфории она почувствовала как, прижав её сильнее и схватив за лицо, Сириус порывисто запечатал её холодные губы своими. Он несколько блаженных мгновений чувственно посасывал то её верхнюю, то нижнюю губу, а в следующий миг осторожно проскользнул сквозь них и переплёлся своим таким же свежим, но горячим языком с её холодным язычком идеально дополняющей друг друга парой в медленном любовном танце.

Сириус бережно поглаживал Гермиону по спине и талии, медленно разгоняя по её телу расслабляющие потоки возбуждения на ряду с прохладной, теперь уже почти щипающей свежестью взрывного шарика. Похоже, самообладание девушки посчитало, что она находилась в достаточно надёжных руках, чтобы оно могло позволить себе длительный перерыв, и отпустило её в свободный полёт. Её губы и язык словно без её участия сливались с Сириусом, а тело таяло в его сладком, властном заключении и ныло как жаждущий ласки инструмент в руках виртуоза.

Когда Гермиона начала ощущать, что странная прохлада от взрывного шарика постепенно убывала, пока и вовсе не рассеялась, их губы неохотно разомкнулись. Она поражённо прошептала:

— Что это было?

— Сладкий сон наяву, — томно протянул Сириус, и они оба тихо засмеялись, всё ещё неразлучно прижимаясь лицами друг к другу.

— Что туда подмешано?

— Ты разве не почувствовала? Это любовь, — с наигранно наивным тоном сказал Сириус и снова жадно припал к губам Гермионы. Едва оторвавшись от него, она тихо простонала:

— Если бы не ты… Мои ослабевшие ноги точно не выдержали бы меня сами.

— Так давай поможем им!

Бродяга резко подхватил Гермиону на руки и понёс на диван под её испуганный писк. Он уверенно уселся, осторожно усадив её себе на руки, и обвил её руки вокруг своей шеи с видом, будто там им и было место. Он не знал, куда деваться от счастья, наблюдая, как девушка сама придвинулась к нему ближе и заёрзала как купающийся воробушек, поудобнее устраиваясь на его коленях. Он разглядывал её с жадным любопытством, не мог долго выжидать паузы и с новой силой потянулся к ней с поцелуями. Казалось, он никак не мог нарадоваться, что наконец она тоже не возражала против их сладких утех. Однако она неожиданно отпрянула и, осторожно оттолкнувшись рукой от спинки дивана, плавно съехала мягким местом с его колен на сидение. Он замер и не понимал, что снова сделал не так и как же при этом её робкая улыбка могла иметь настолько издевательский вид.

— Ты чего?

— Прости, я просто… — начала Гермиона и вдруг захихикала. — Почувствовала… — она метнула пикантный взгляд на тонкие штанишки Сириуса, слегка оттопыренные между ног. Последовав глазами за её взором, он вдруг конфузливо потрепал себя по волосам, выдал виноватое:

— Ах да… Похоже, ты уже успела немного познакомиться с моим необузданным парнишей. Эх, Сириус, старина… — разочарованно обратился он к самому себе. Гермиона снова захихикала, с озорным любопытством изучая его, — ещё одно незабываемое для неё зрелище. — Прости, я пытался его удержать, но эти конфетки…

Девушка тихо засмеялась было перед шаловливым взором Блэка, но осеклась и едва ли не затребовала:

— Сириус! Так что это были за конфетки?

— Моя хорошая, — радушно протянул он, умиляясь своей девушкой, наконец просто ответил: — Это Поцелуйные пастилки — невероятно простое, но гениальное изобретение местных французских кондитеров, которое идеально подходит для того, чтобы влюблённые пары могли за несколько секунд освежиться, расслабить беспокойный ум и по окончанию ужина по-настоящему насладиться самым сладким из «французских десертов». Я специально приберёг эти пастилки для нас. Как и много чего другого…