В тени королевы

Но в лодке ей не удается выкинуть из головы несчастного. Ведь он был чей-то сын, чей-то брат… Невольно она думает о Маркусе. Он сейчас в Риме: климат там мягкий, лето жаркое – а значит, город больше подвержен чуме… нет, не стоит об этом! Такие мысли ни к чему не приведут. Стоит дать волю воображению – и с ума сойдешь от тревоги. Лодка проплывает мимо башенок и флагов дворца Уайтхолл, что высится на берегу реки, над обширным песчаным пляжем, захламленным всяким речным мусором. Не видно ни души, если не считать двух женщин, что, закутавшись в плащи, которые треплет на них пронзительный ветер, пробираются по берегу, увязая в песке. Левина замечает в их позах и движениях нечто знакомое – ощущение физической близости, напоминающее ей о Кэтрин и Джуно. Несколько чаек с криками дерутся из-за обглоданных рыбьих костей. Навстречу плывет другая лодка, поднимает волну, от нее их суденышко кренится, и водяные брызги попадают Левине на юбку.

Лодка подплывает к причалу Уайтхолла; Левина видит, что две женские фигурки уже поднимаются по ступеням к Вестминстерскому дворцу. Интересно было бы написать эту сцену, думает она. Бледная зимняя палитра – и развевающиеся черные плащи. Надо запомнить, как все выглядит, и сохранить в памяти на будущее. Заплатив лодочнику и сойдя на берег, Левина поднимается в гору, проходит через пустой двор и, войдя во дворец, по черной лестнице отправляется в женские покои.

Во дворце тихо, как в могиле. Она тихонько стучит в двери комнат Джуно, где чаще всего можно застать Кэтрин, но никто не откликается. Толкнув дверь, Левина видит, что в камине еще мерцают угли, по комнате разбросана разная одежда, однако девушек нигде нет, да и зверинца Кэтрин не видно. Все ее инстинкты кричат: что-то здесь не так! Память затопляют образы: вот Кэтрин при всем честном народе картинно падает в обморок… вот две женские фигуры карабкаются по лестнице к Вестминстерскому дворцу… Эхом отдаются в голове слова Николаса: «Она что-то замышляла с подругой… у них что-то на уме…». Но что? Сама не зная, что ищет, Левина принимается шарить в грудах одежды, в белье. Ее охватывает смятение, все больше напоминающее ужас. Открывает сборник стихов, читает на фронтисписе: «Навеки твой, Хертфорд». А дальше торопливая приписка другими чернилами, словно в последнюю минуту: «

Твой будущий муж». И вдруг ее словно ударяет новое воспоминание: кольцо, которое Кэтрин носит на цепочке на груди! Когда Левина спросила, что это, Кэтрин поскорее спрятала кольцо и отрезала: «Ничего!» По тону было ясно: что-то скрывает. Неужто Кэтрин собралась замуж за молодого Хертфорда?

Она выбегает из спальни, мчится по знакомым извилистым коридорам, перескакивая через две ступеньки, вылетает во двор и несется со всех ног к сторожке начальника дворцовой стражи.

– Киз, как я рада, что вы здесь! – начинает она. – Я ищу леди Кэтрин и ее подругу. Вы их сегодня утром не встречали?

– Здесь вы их не найдете, мистрис Теерлинк. Все фрейлины королевы уехали на охоту в Элтхэм.

– Нет, у леди Кэтрин заболел зуб, и они остались.

– Вот как? – откликается он, почесывая бороду. – Леди Мэри ничего мне об этом не говорила, когда прочие уезжали. Что за удивительное создание леди Мэри!

И он останавливается, словно задумавшись. Левина уже вскидывается, готовая защищать Мэри («создание», надо же, слово-то какое выбрал!) – но дальше он говорит нечто неожиданное:

– Такая добрая – совсем непохожа на большинство благородных девиц. Я как-то вскользь упомянул, что жена у меня хворает, так она прислала ей лекарства и угощения.

– Очень похоже на нее, – отвечает Левина, приятно удивленная таким отзывом; обычно Мэри не внушает добрых чувств посторонним. Однако сейчас ее волнует другое. – Так вы не видели леди Кэтрин?

– Здесь она не проходила, возле запруды ее тоже не было – я бы заметил.

– А Хертфорд? Его вы видели? Он был среди охотников?

– Хертфорд, мистрис Теерлинк, уже несколько недель не появляется при дворе.

Левина пытается припомнить, на какой улице у Хертфорда дом в Лондоне. Она там как-то раз бывала – приходила его рисовать. Кажется, Кэнон-роу.

– Надеюсь, вы простите мою невежливость, Киз, но мне непременно нужно разыскать этих дам, пока они не попали в беду.

– Все, чем могу… – начинает он – но Левина уже спешит прочь.

Выйдя за ворота, Левина бегом бежит на Кэнон-роу, прибегает туда совсем запыхавшись, и тут обнаруживает, что понятия не имеет, какой из домов принадлежит Хертфорду. Ходит туда-сюда, тяжело дыша и держась за бок, старается припомнить приметы – и одновременно содрогается от ужаса при мысли о том, что может обнаружить в этом доме. Потом вдруг узнает большую липу у крыльца и кладку «елочкой» вокруг окон: точно, здесь!