В тишине твоих шагов

кем-то или рассказав всё как есть. Но я должна узнать у не-

го правду об этом человеке. Так мы сможем сэкономить уй-

му времени.

—  Это слишком рискованно, — отрезал он.

—  Кому здесь рисковать, если не мне?

—  Не нужно тебе сейчас светиться, это может только на-

вредить. А если тебя поймают? — Тимофеев обеспокоенно

нахмурил брови.

—  Ты не должен подставляться из-за меня. — Меня на-

чинало раздражать, что пока мы раздумываем, стоит ли

рискнуть, время идет. Я отчаянно потрясла его за руку. —

Позволь мне пойти и поговорить с ним. Он всё расскажет,

я чувствую.

Артем оторвался от компьютера и, навалившись на ло-

коть, молча слушал наш разговор.

— Нет. Пока не вижу необходимости подвергать тебя

такой опасности. И не спорь. — Глаза Алексея были серьез-

ны, как никогда. — Я съезжу к этой женщине, она опознает

того, кто приезжал туда с Яковлевой за день до убийства.

Всё выяснится сегодня же.

—  Она не захочет и рта открыть, вот увидишь! — разо-

злилась я.

—  Если так, — он сжал мою ладонь в своей, — тогда мы

сделаем по-твоему. Обещаю.

—  Хорошо, — немного успокоившись, ответила я.

— Что там с Усиком? — поинтересовался Тимофеев

у Артема.

224

—  У себя, на рынке, — отозвался Артем. — Его сегодня

забрал из дома и увез на работу какой-то амбал. — Артем

повернул к нам экран компьютера, на котором были фото-

графии загорелого Усика и крупного неизвестного мужчины

со сломанным носом рядом с ним за рулем внедорожника. —

Бурцев предположил, что это один из его подчиненных. Он

уже видел его до этого, в офисе администрации рынка.

— Ясно, — кивнул Лёша, придвинув стул и усаживаясь

рядом со мной. — Придумай пока, как можно установить

прослушивающее устройство ему в офис.

—  Можем организовать доставку пиццы или чего-то по-

добного, правда, так сложнее будет проникнуть именно к нему

в кабинет, — предложил паренек. — Нужно придумать что-то

грандиозное. Проверку с прокуратуры, санобработку, дезин-

секцию, посетителей из отдела защиты прав потребителей.

—  Думай еще, даю тебе час.

—  Почему я? — взмолился Артем, взбивая всей пятер-

ней кудряшки над висками.

— Хорошо смотришься на этом месте, — добродушно,

вполголоса, заметил Тимофеев, повернувшись ко мне.

Ему шла легкая небритость. Нависая надо мной, благо-

даря своему росту он смотрелся нерушимой скалой. Мне

была чрезвычайно приятна эта неожиданная близость.

—  Спасибо, — промурлыкала я, потягиваясь в его кресле.

—  Кхе-кхе, — прокашлялся Артем, прячась за компью-

тером.

Я выпрямила спину. Мне нравилось то, как Лёша смо-

трел на меня, не отрываясь. В этом взгляде было что-то об-

надеживающее и манящее.

—  Слушай, — спросила я одними губами, — а Люда, она

тоже твоя родственница?

—  Нет, — одними губами ответил он, усмехнувшись.

Я кивнула, крутнувшись в кресле. Его глаза распахнулись

в недоумении.

— Тогда, — я приблизилась к нему почти вплотную,

улыбнулась и, обернувшись к двери, громко позвала: — Лю-

дочка, будьте добры, принесите нам еще кофе!

Артем за моей спиной расхохотался, не поднимая головы

из-за компьютера. Прямо за дверью в ту же секунду послы-

шались возня, копошение и быстрый цокот каблучков.

225

— Ксюша, ты могла бы оставить эту игрушку дома.

К чему таскаться? Давай сюда, мы отвезем её обратно, —

предложила я, протягивая руку.

—  Нет, это мамин подарок, — заявила девочка и мерт-

вой хваткой вцепилась в страшного фиолетового зайца.

Свист реактивных двигателей заглушил очередную её фразу.

— Хорошо, — ответил ей Тимофеев, сумевший прочи-

тать по губам, и подхватил здоровенный чемодан.

Мы быстрым шагом двинулись в здание аэропорта.

Ветер подхватил мои волосы. Я посмотрела вверх. Небо

было каким-то необыкновенно ярким и высоким. Над го-

родом дремал дым от зефирных облаков, а прямо над моей

головой закручивались причудливые вихри, словно розовые

волны на голубом песке.

Небо, казалось, читало мои мысли, понимало, о чем я ду-

маю, и оттого оно сегодня было красивее, чем прежде. Хоте-

лось наблюдать за ним вечность, а еще лучше отрастить крылья

и взлететь. Пронестись над лесом, горами, видеть, как внизу

проплывают моря. Лететь высоко. И остаться в небе. С ним.

Я ускорила шаг. Ветер единым порывом поднял мою ру-

башку, словно намереваясь сорвать. Нужно было спешить.

Не скрывая улыбки, я пробиралась к стойке регистрации.

Ксюша с рюкзаком и маленькой плюшевой игрушкой шла

позади. Из ее ушей торчали наушники. Лёша следовал за

нами, забыв про боль в плече. Огромный чемодан в его ру-

ках смотрелся невесомым, словно дамская сумочка. Нам

повезло, в здании аэропорта в это время было мало народа.

Пройдя регистрацию и сдав багаж, мы отошли в сторону,

чтобы попрощаться.

—  Не переживай, я справлюсь, — вдруг сказала племян-

ница.

—  Это твой первый полёт на самолёте, — покачала я го-

ловой — Невозможно не переживать.

— Надеюсь, что будет весело, — спокойно произнесла

она, застегивая толстовку.

Лёша положил свою руку ей на плечо:

—  Ты запомнила всё, что я тебе сказал?

—  Да, конечно, — четко артикулируя, произнесла Ксю-

ша, не вынимая жвачки изо рта.

226

—  Записать, как зовут мою бабушку? — спросил он, на-

клоняясь к ней.

— Если я что-то забуду, позвоню тебе. — Она осе-

клась. — Вам.