В заповедной глуши

Витька усмехнулся огню. Старший сержант был его однофамильцем. И даже звали его, как отца Витьки, то есть — полный тёзка и однофамилец… Жутковато — и почему-то приятно…

— М?! — Алька вздрогнула и, дёрнувшись, отстранилась.

— Ты чего? — удивился Витька. Девчонка глубоко вздохнула и тихо отвтеила:

— Мне приснилось, что тебя нет…

— Я есть, — ответил Витька. И повторил — уже для себя скорее: — Я есть.

12.

В "законный выходной" Витька заспался.

Валька уже встал, привёл себя в порядок, успел размяться, переделать кое-какие дела по хозяйству дома и в огороде, пройтись по лесу… Было почти одиннадцать, когда Витька начал ворочаться, всё ещё придрёмывая. Валька, посмеиваясь, наблюдал за ним. Он давно заметил за названым братишкой некую безалаберность. Во многих вопросах Витька был умудрённым взрослым, почти пугающе рассудительным и знающим. Но в других — не тянул на те четырнадцать, которые имел. По крайне мере, с точки зрения Вальки. Например, мог не умыться или не почистить зубы, и так несколько дней, если не напомнить — а тогда он огрызался. Или мог вот так дрыхнуть, потом раздражаясь на замечания Вальки и угрюмо сопя на замечания Михала Святославича.

Витька выкопался из-под одеяла, позевал, посмотрел вокруг. Что-то буркнул и опять завалился в постель поверх скомканного одеяла. Потянулся с явным наслаждением и прикрыл глаза.

Валька, сидевший возле окна с книжкой на колене, не выдержал:

— Да приведи ты себя в порядок!

— Мы что, уже в армии? — уточнил Витька. — Не хочу приводить, не хочу вставать. Всё равно делать нечего. Даже телик смотреть неохота.

— Тут пятнадцать тысяч книг, — сердито сказал Валька, ощущая, что начинает злиться и зная, что Витька, ощутив это, в свою очередь начнёт его поддразнивать. — Не библиотека, а клад. Ты бы хоть почитал.

Витька издал неопределённый звук — ироничный и недоумевающий, недовольный и презрительный. Потом вдруг сел и сердито спросил:

— Вот ты читаешь. Читаешь, читаешь… Что там такого интересного? Нет, ты мне объясни, — он заметил, что Валька хочет вернуться к книге, — постой, мне правда интересно. Книжка. Чем она лучше видака?

— Хотя бы тем, что большинство книжек не переделаны в фильмы, — Валька хотел всё-таки начать читать, но неожиданно понял, что Витьке и правда интересно.

— И только? — Валька наморщил лоб. — Вот в фильме. Актёр глазами повёл — и всё ясно… если, конечно, актёр хороший. А в книжке на лист надо расписывать, да и то не у всякого таланта хватит. А что не всё пока переснято — так это дело времени и денег, согласись?