В заповедной глуши

Вечер выдался прохладным, но костёр полыхал, как топка плавильной печи, так что прохлада никого не огорчала. Только что закончился ужин и наступило самое лучшее, по мнению многих, время суток. На большом брезенте Сергей Степанович и ещё несколько человек перебирали сегодняшние находки. Тимка Шавда, один из трёх гитаристов поискового отряда, напевал под гитару песню — совершенно неизвестную Витьке.

— Начну рассказ теперь —Жаль, если не сумею! —Как наш товарищ пелВ двадцатом,перед смертью…Он умер для того,Чтоб мы не умирали…Каратели егоИзраненногобрали… — Тимка ударил по струнам:— Заржавленным прутомИспытывали силу.Умаялись потом,Велели:

"Рой могилу!""А, может, ты споёшь?!" —Смеясь, спросил хорунжий,Надутый, словно ёж,Увешанныйоружьем…Луна ползла, как тиф —Безжизненно-сурово…И вздыбился мотив!Изазвучало слово!Пел песню комиссар,Пел, выбрав гимн из гимнов,Пел, будто воскресал,Пел головузакинув!

Пел — будто пил вино!Пел, хвастаясь здоровьем!— Мы наш, — он пел, — мы но…Мы новый мирпостроим…Был чёрным, как земля,И мокрым, как из бани!Пел — еле шевеляРазбитымигубами…Шептал слова не в такт.Упрямо повторялся.И — получалось так,Что он не пел, а —клялся!

Литые фразы жгли,С зарёй перемежаясь…Хорунжий крикнул:" ПЛИ!!! " … — грохнули струны… —…а песня — продолжалась!Была грозе сродни,Светилась и трубила!В руках у солдатниПлясаликарабины!Дрожали молодцы —Ни стати и ни прыти!..…Великие певцы!Пожалуйста —замрите!Смотри: уходит мгла.

Синеет поднебесье.И… силу набралаРасстреляннаяпесня!Широкий день встаётНад жизнью недопетой…А песня та звучитУже над всейпланетой!..[39]

Кончилась песня… Гитара ещё играла, но лениво как-то, а может — задумчиво, и вокруг костра стало почти тихо. Разговор распался на отдельные беседы: так всегда бывало перед тем, как все потихоньку начнут вставать и отправляться спать. И жалко, что песня кончилась — и радостно от уверенности, что и завтра будет день не хуже.

Витька смотрел в огонь. Он не понял, о ком была песня и когда это было — разве что вспомнилось слово "комиссар" — так называли Альку, а значит — был это хороший человек, смелый и честный. Жалко, что погиб, но вот ведь — осталась песня, которую он пел перед смертью, не испугался…Алька привалилась к плечу Витьки — естественно и уверенно, и мальчишка сперва боялся пошевелиться, чтобы она не отстранилась…а потом перестал думать об этом и просто сидел, краем уха слушал негромкие реплики…

— Вот, сегодня нашли…

— Ого.

— И я о чём… Слава третья степень, Красная Звезда, За Отвагу…

— Неизвестный?

— Почему? Медальон хорошо сохранился. Из Сибири откуда-то. Палеев Леонид Викторович, старший сержант, двадцать восемь лет… Уже запрос написали…

— А у нас пусто…