В заповедной глуши

Двенадцать палаток лагеря поисковиков стояли двумя рядами, по римскому образцу, с флагштоком и импровизированным плацем, вытоптанном уже до бетонной гладкости, между ними. Впрочем, в отличие от римского лагеря, этот плац использовался и менее торжественно — для футбольных или волейбольных, в зависимости от настроения, баталий — или просто для танцев. Тринадцатая палатка — штабная — и четырнадцатая — склад — замыкали прямоугольник. Раскоп N 8 находился прямо за штабной палаткой.

В этом раскопе не находили останки — тут был какой-то блиндаж или что-то вроде этого, брошенный и, судя по всему, засыпанный взрывом. После того, как было разобрано слегка просевшее перекрытие, обнаружилась вполне целая внутренняя обстановка, вплоть до телефона на столе из плашек. Игорёк Хлюздин, местный штатный клоун, который есть в любом каоллективе подростков, всех рассмешил, изображая, как пытается связаться с Вашингтоном — дул в трубку, орал, что не слышно и совершал массу идиотских действий, пока военрук Сергей Степаныч не разогнал его оттуда. Работать на этом раскопе оказалось не очень-то интересно — что тут раскапывать?! — но Витька и Алька соглашались легко. И, кажется, все понимали — почему.

Кроме, как с отчаяньем думал Витька, самой Альки.

Действительно, временами у Витьки возникало ощущение, что Алька и позвала его только затем, чтобы обеспечить дружину ещё одними рабочими руками. Он и работал — не за страх, а за совесть. И на вечерних посиделках и танцевалках Алька вроде бы была с ним. Но…

Витька и сам не знал, чего ждёт. И сам удивлялся себе. Разве он не валял девчонок, да и взрослых женщин, если ему хотелось? Ну, конечно, не сплошь и рядом, как иногда в разговорах с ребятами там, в той жизни

, утверждал он (а сейчас вспоминать было стыдно…), но ведь укладывал, и не очень-то они трепыхались — Витька был красивым и вообще… Но мысль о том, что так можно поступить с Алькой, пугала, сжимались кулаки — как будто это кто-то другой собирался сделать такое…Да и не дала бы она с собой так поступить, думал Витька. И злился: она просто глупая! Занимается какой-то ерундой, как будто не понимает, для чего созданы девушки! И тут же злился на себя: нет, это он чурбак, колода бесчувственная, член на ножках…

— Вить, — Алька оглянулась и поправила на бедре противогазную сумку — тут все такими пользовались для мелких находок, которые занимают руки, а сразу не положишь, куда надо. — Смотри… Это я там, в ящике под столом нашла. Нагнулась, гляжу — а там ящик.

Ну и…