Вавилон - 17. Падение башен. Имперская звезда. Стекляшки

— Пойдем к столу,— он отодвинул сложенный листок со странным рисунком на нем. Бумага развернулась, но он не обратил внимания, что там напечатано стихотворение, заметил лишь, что его сестра делала на полях математические выкладки. Он сложил бумаги и линейку и достал из кармана горсть монет. Выложил пятнадцать медяков по сотой части деньги квадратом 4x4 с одним пустым углом. Затем достал монету меньшего размера и положил на стол примерно в футе от пустого угла.

— Брось ее в эту брешь,— сказал он.

Она взяла серебряный диск кончиками пальцев. Серебро звякнуло о мрамор, ложась точно в угол квадрата, и с противоположной стороны вылетело два медяка. Клея вопросительно посмотрела на Йона.

— Это азартная игра под названием «слумат». Она становится очень популярной в армии.

— От «случайных чисел» и «матрицы»?

—- Ты уже слышала о ней?

— Нет, просто догадалась.

— Тумар хотел познакомить тебя с этой игрой. Он говорил, что тебя могут заинтересовать некоторые аспекты.

— Тумар?

— Как раз когда я налаживал телефонную связь с тобой, я подслушал, как он говорил об этом с другим солдатом. Как раз перед тем... перед тем, как разбился. Он действительно думал, что тебе будет интересно.

— Хм,— произнесла она, взяла серебряный кружок, снова составила квадрат из медяков и бросила монетку. Выскочили два других медяка.

— Проклятье,— сказала она тихо.

Он поднял глаза. По щекам Клеи катились слезы.

— Тяжело, черт побери,— сказала она и, смахнув слезы, снова подняла глаза.— Ну, а как ты? Ты еще не рассказал, что с тобой произошло. Ой, одну минутку...— она взяла блокнот и что-то записала.

— Идея? — спросил он.

— В связи с этой игрой. Кое-что, о чем я никогда не думала.

Он улыбнулся.

— Это что, может решить все твои проблемы с этими, как их там, субтригонометрическими функциями?

— Обратными субтригонометрическими функциями,— поправила Клея.— Нет, не все так просто. Ну а ты остановил войну?

— Пытался,— ответил он.— Но это тоже не так просто.

— Но ты свободен?

— В большей степени, чем раньше.

— Рада это слышать. Как это произошло?

— Я всегда был упрямым, своевольным, неловким мальчишкой и всегда попадал в куда большие неприятности, чем всякий другой, сделавший то же самое, что и я. Вот я и продолжал вытворять всякие безобразия. К несчастью, я вытворял их плохо. Но, будучи упрямым, я в конце концов приобрел некоторую ловкость. И я стал делать то, что могло либо повредить мне, либо нет. Однажды все сошло удачно. И я пошел дальше, видя многое, и уверен, что это расширило мой кругозор и дало мне больше свободы.

— Детство и каторга не слишком много дали тебе в этом плане.

— Ода.

— Так что насчет войны, Йон?

— Пока она остается. Поскольку то, что находится за радиационным барьером, в значительной степени обезврежено, война не нужна. Совершенно не нужна. Если это увидят и поймут люди, способные видеть и понимать — прекрасно. Если же нет — что ж, тогда все не так просто. Клея, я ведь пришел только на несколько минут. Я хочу покинуть дом, пока отец меня не увидел. Поговори с ним. Я на некоторое время исчезну, так что придется действовать тебе. Только не говори ему, что я жив.

— Йон...

Он улыбнулся.

— Я хочу сделать это сам, когда вернусь.

Она опустила глаза, а когда снова подняла их, он уже выходил из дома. Она хотела крикнуть ему слова прощания, но удержалась. Вместо этого она села к столу, перечитала стихотворение Вола Ноника, открыла блокнот, тяжело вздохнула и снова начала писать.

Книга 2

БАШНИ ТОРОНА

Глава 1

На небольшой карточке изящными буквами, чуть склоняющимися друг к другу, как танцоры, было выгравировано:

«Ее Светлости герцогине Петре.

Приглашаем Вас посетить бал на рассвете, который дает Его Королевское Величество Король Юск в честь патриотических усилий Аквариумов Тилдона.

У НАС ЕСТЬ ВРАГ ЗА БАРЬЕРОМ»

В этом приглашении бросались в глаза две вещи: первая — что слова «Аквариумы Тилдона» были напечатаны кривовато и по шрифту чуть отличались от остального текста; вторая — через нижний правый угол была продернута десятидюймовая проволочная спираль.

Герцогиня вытащила спираль, заправила ее в машину. Цветные пятна на экране сложились в болезненное лицо молодого блондина.

— Привет, дорогая кузина,— произнес он с томным высокомерием.— Как видите, я посылаю с приглашением личную просьбу: приезжайте с вашего маленького острова на мой большой. Вы всегда были моей любимой кузиной, и жизнь стала страшно скучной с тех пор, как вы удалились... как бы получше выразиться... в затворничество. Прошу вас, драгоценнейшая Петра, прибыть на мой вечер и помочь нам отпраздновать грядущую победу. Многое произошло... многое произошло... многое произошло...

Герцогиня с отвращением фыркнула, нажала кнопку выключения, и лицо распалось.

— Трещина в проволоке,— сказала она.— Йон, Тилдон — это вспомогательная компания вашего отца?

— Нет, одна из немногих, которые еще не под ним.