Вавилон - 17. Падение башен. Имперская звезда. Стекляшки

Когда наконец участок заполнился, по храму пошли знакомые вибрации жрицы. Она общалась со своей паствой посредством хитроумной системы из двух металлических колец, окружавших участок, и когда она обвивалась вокруг колец и говорила, ее слова были слышны везде.

— Да здравствует великая Богиня Земли, в чьей пищевой колее мы находимся,— начала жрица славословие.— Пусть грязь всегда будет уступчива.

— Пусть никто под ее защитой не раздвоится, пока сам не решил,— ответила паства, и началась общая молитва.

Наконец ритуал был закончен, и жрица объявила:

— У нас хорошие известия для вас, друзья: член нашего стада, который ранее вызвал наше неудовольствие, теперь снова с нами.

Йон почувствовал в вибрациях новый, но знакомый рисунок: видимо, Аркор вошел в храм. Но в то же время он понял, что здесь присутствует кто-то еще, кто был много длиннее, но внезапно сжался. С содроганием во всех своих кольцах он осознал, что это Лорд Пламени. Герцогиня зашевелилась рядом.

«Лорд Пламени,— прошептала она, касаясь его бока.— Он — жрица!»

«Я знаю»,— шепнул он в ответ. Жрица между тем продолжала:

— Этот отступник, что снова с нами, устроил заговор, чтобы покончить с нашим обычаем каждый цикл приносить в жертву Богине Земли одиннадцать вновь отделившихся детей. Он утверждал, что опускать их глубоко в землю, пока их тела не ссохнутся от великого Центрального Жара, ниже достоинства червя. По теперь он вернулся,— продолжала жрица особенно тепло,— и согласен принести самого себя в жертву началу нового горячего цикла, и с ним будет принесены в жертву два его сообщника по заговору...

Йон и Петра не стали дожидаться, пока указующие вибрации распространятся по кольцам. Оба сразу бросились вперед между другими прихожанами и заскользили по храмовой грязи. Когда они достигли жрицы, никто в храме еще ничего не понял. Йон столкнулся с телом, посылающим вибрации Аркора, но тело это было вялым. Видимо, его накачали наркотиками и притащили сюда против его воли. По Лорд Пламени... Йон прыгнул на жрицу и обвился вокруг ее тела, обнаружив, что та уже сцепилась с Петрой. Нижним концом тела он подтащил к себе Аркора. Движение несколько оживило червя, но тут кто-то обвился вокруг говорящих колец и завопил:

— На помощь! На помощь! Жрицу убивают!

Другие мускулистые тела включились в драку, но не Лорд Пламени. Вот...

Поток синевы лился со скал. Гейзеры оранжевого вздымались от горячих камней, хлестали темное небо. Огонь был прекрасен. Единственный другой свет исходил от трех лун, от их быстро движущегося в ночи треугольника.

Йон парил над огнями, в экзальтации напрягая грудные мышцы. Воздух струился сквозь его оперение, покрытое тончайшей пленочкой воска. Его свистящие крылья вычерчивали полукружья в ночи — снова и снова. Тепло овевало его мягкие нижние перья. Открыв клюв, он издал поющий зов: «Аркор, Петра, где вы?»

Едва ли не раньше, чем он задал вопрос, голос Петры пропел: «Я лечу над зелеными огнями, где горит медь, а сейчас над желтыми натриевыми...»

Издалека пришел третий голос: «Углеводород течет в оранжевом приливе...»

Из сотен птиц, паривших вокруг, к Йону присоединились две, и они вместе пошли вверх сквозь густеющий дым, пока воздух не охладил их крылья, которые бились, как сердце, без остановки, без отдыха. Музыка менялась, мелодии сплетались и переходили одна в другую.

Карканье прорезало дымный воздух. Среди золотых крыльев захлопали темные. Поднимаясь, черная птица яростно вырывала пурпурным клювом пух у других птиц, спускаясь, била их по глазам кроваво-красным когтем. Когда она пролетела сквозь облако птиц, золотые перья посыпались вниз, больше не поддерживаемые ветром, чтобы сгореть в огне.

«Следуйте за ней!» — крикнула Петра.

«Следуем»,— ответили Йон и Аркор.

Йон развернулся и понесся к разбойнику. Его клюв погрузился в черные перья. Алые когти на миг поймали его самого. Но Аркор поднялся выше, а страшное хлопанье крыльев Петры било снизу. Затем клюв Аркора ударил в блестящий глаз, и громадные черные крылья затряслись и ослабели. Они так запутались, что не заметили, как снизились на сотню футов и восстановили высоту лишь яростной работой крыльев.

Один миг чужой еще держался среди пыльного жара, одно его крыло уже повисло, бесполезное. Затем на него бросились сразу Йон, Петра и Аркор, и тело чужого, крутясь, упало вниз. Они проводили взглядом тень, падающую в огонь.

«Вот Лорд Пламени»,— запели они.

Из дымящегося тела на скалах вырвалось последнее пламя, а затем Йон уловил нечто, воспарившее из пепла, и еще успел услышать мощный взрыв мелодии, когда это новое существо поднялось к стае. Потом синий дым застлал Йону глаза, но был унесен прочь вспышкой молнии. Он попал в паутину серебряного огня, он затерялся в красном цвете полированного карбункула, его глаза затуманились слабой зеленью мерцающих надкрылий жука.