Вавилон - 17. Падение башен. Имперская звезда. Стекляшки

— Он говорит, что это историческая необходимость. Если бы Чарджил не был уже мертв, мы, вероятно, потратили бы еще больше времени на вычисление Лорда Пламени.

— Вроде бы звучит разумно.

Они вышли с пирса и пошли по набережной

— Аркор, что ты слышишь?

— Мозгами?

— Да.

— В тебе?

— Вокруг меня и во мне тоже.

Аркор улыбнулся.

— Ты, вероятно, думаешь, что это очень важно, поскольку сам ты не видишь, как я, и не слышишь как я. Это не совсем так,— он помолчал.— Я чувствую приблизительно на квартал во всех направлениях, во всяком случае, отчетливо. Вот работница, которая вспоминает, как ее брат умер, поев отравленной рыбы. В этом здании неандертальцу по имени Джоф снится кто-то, кого он недавно жестоко избил... а теперь он перевернулся на другой бок, ему приснилась еда, и он стиснул зубы во сне. Па верхнем этаже в угловой комнате некто Вол Поник сидит за столом и пытается написать стихотворение о девушке. Он смотрит на свой портрет, который девушка набросала красным мелком и повесила на стену, и пишет: «Ее глаза, как карие озера, всегда открыты океану света...» Где-то в парке я чувствую женщину с мозгом из гибкой стали, которая быстро просматривает счетные книги. Цирк Тритона...— он вдруг улыбнулся.— Это твоя сестра, Йон,— столь же неожиданно его улыбка погасла.— Что-то не так...

— В чем дело? Она в порядке? — спросил Йон.

— Да, но есть что-то... В ее сознании. Очень глубоко,— Аркор нахмурился и покачал головой.— Нет, не могу почувствовать, что это. Она как бы прячет это под чем-то другим. Я вижу контуры и как бы слышу запах этого, но оно слишком глубоко, чтобы можно было добраться до смысла.

— А что ты чувствуешь в моем мозгу?

— Крик, острый, как лезвие, торчащее из темной воды.

— Крик о чем?

— Об... осознании того, что ты зовешь свободой.

Йон улыбнулся.

— Я рад, что оно еще здесь. Знаешь, Аркор, мне поручено сделать все, что я могу, чтобы эта разнесчастная война наконец закончилась. Но я не вполне добровольно стал агентом Тройственного Существа. Передо мной был выбор: смерть от радиации или присоединение к нему. Так что я не буду свободным, пока Тройственное Существо не оставит нас.

— Другая вещь, которую я слышу в твоем мозгу и в твоем голосе — то, как сильно ты хочешь, чтобы я поверил тебе.

— Но это правда. Давай читай дальше в моем мозгу.

— Я уже прочел все, что надо. Я хочу, чтобы ты понял, Йон. Ты думаешь, что основное различие между мной и тобой в том, что я знаю твои мысли, а ты моих не знаешь. Дело не в этом. Это более глубокое различие — оно в восприятии мира всеми вами, людьми, и всеми нами, стражами. Разница между людьми и лесными стражами — это разница между слепыми и зрячими. Разница между стражами-телепатами и стражами-нетелепатами — это разница между нормально видящими и дальтониками.

— И это значит...

— И это значит, что то, что я слышу — не так уж важно. А то, как я интерпретирую это, ты не можешь понять.

Они уже шли между многоквартирных домов ближе к центру города. Небо на востоке потемнело. Один раз они остановились.

— Лорд Пламени,— произнес Йон.

— Даже ты чувствуешь его.

Йон кивнул.

— Ты можешь точно указать, где он и в ком обитает?

— Пока нет.

Они пошли дальше.

— Что ты слышишь сейчас?

— Я слышу администратора одного из предприятий твоего отца, размышляющего, не отразится ли убийство Чарджила на его жаловании. Он разговаривает с женой на эту тему. А в подвале того же дома пьяная старуха пытается что-то подслушать сквозь дверь. Она сидит в углу, и в ее памяти всплывает, как когда-то мать била ее, когда она была маленькой девочкой и жила на материке. Ни администратор, ни старуха не имеют представления друг о друге. Но даже если он спустится вниз и найдет ее, или она поднимет металлическую крышку в углу, поднимется наверх и распахнет перед чиновником и его женой свое сознание — а она когда-то убила двух человек — все равно ни один из них не сможет ничего сказать другому.

— Лорд Пламени,— снова сказал Йон.

— Мы приближаемся.

— Ты видишь, что он делает теперь?

— Пока нет,— сказал Аркор.— Около военного министерства стоит полицейский, ожидает свой взвод. С наступлением темноты они собираются в рейд по барам Адского Котла, где базируются банды недов,— тем временем они подошли к особняку, который был хорошо знаком Йону.— Там твой отец. Он подумывает вызвать своего секретаря и продиктовать письмо коменданту Тельфара с выражением своей полной веры в военные успехи, присовокупив к нему дар в полмиллиона. «Будет ли реклама равноценна дару?» — думает он.

— А думает ли он обо мне или моей сестре?

Аркор покачал головой. Они все ближе подходили к королевскому дворцу.

— Лорд Пламени,— теперь выговорил сам Аркор.

Уже совсем стемнело, когда они прошли между башнями дворца по пустынной Устричной авеню. Наконец они свернули под каменную арку, и Йон открыл дверь старомодным ключом, какими до сих пор пользовались во дворце. Они прошли по коридору, миновав нишу со статуей предыдущего короля Алсена, и свернули к широкой мраморной лестнице. Поднявшись на пятый этаж жилой башни, они вошли в апартаменты герцогини.