Вавилон - 17. Падение башен. Имперская звезда. Стекляшки

— Не знаю,— сказал он.— Но очень хотел бы знать, не вышел ли процесс из-под нашего контроля. Никто же не собирался убивать короля — не я, во всяком случае.

— Не намекаете ли вы, что это сделала я? — спокойно спросила Петра.— Спросите Аркора, было ли у меня такое намерение.

— И спрашивать не буду,— сказал Йон.— Когда я был в тюрьме, я хотел...— он умолк.

— Йон, кто был виновен в том, что вы попали в тюрьму?

— Три года назад я назвал бы короля Юска. Но когда это случилось, оба мы были еще школьниками. Да, нечто изломанное и садистское заставило его подначить меня пробраться в тронный зал и стащить королевский штандарт. Но нечто равно глупое и опрометчивое заставило меня согласиться, а потом настолько напугало, что я убил охранника, пытавшегося задержать меня. А сейчас, когда я узнал, что король умер, я думал ощутить радость от свершившейся мести, облегчение, свободу — но ничего этого нет. Я до сих пор не свободен, не только от Тройственного Существа, но и от чего-то в самом себе.

— У всех так,— сказала Петра и прибавила чуть мягче: — У вас Йон, может быть, сильнее.

Не поворачиваясь от окна, Йон спросил:

— Аркор, ты можешь почувствовать это. Скажи мне, что это такое?

Голос Аркора был полон серьезного чувства, какого Йон у него еще не слышал:

— Не могу, Йон. Это другая маска, которую я не могу пробить. В мозгу людей легко распознавать только знакомые образы, те, по которым и выделяешь людей из всех остальных...

Йон резко повернулся.

— Может быть, тебе кажется, что это вина? Но я очень тонко чувствую нечто, и это нечто — не вина, Аркор. Это что-то другое.

Глаза гиганта сощурились в минутной сосредоточенности, а затем он сказал с ноткой неуверенности:

— Нет... это не вина.

— Я не понимаю,— сказал Йон.— Может быть. Катам прав. Каждый раз, когда мы изгоняем Лорда Пламени, я думаю... не является ли все это нашей болезненной фантазией.

Герцогине потребовалось время, чтобы найти достойный ответ на слова Йона.

— Я знаю одно,— наконец сказала она.— Чем бы это ни являлось, мы можем только продолжать действовать так, как действовали. И мы должны как можно скорее вернуть в Торон принца Лета.

— Ладно,— сказал Йон.— Значит, едем в лес и привозим Лета обратно.

— Нам отправляться уже сегодня ночью? — спросил Аркор.

— Да,— подтвердила герцогиня.— А я тем временем постараюсь что-нибудь узнать в Совете и посмотреть, не смогу ли я справиться со смятением, которое последует за смертью Юска.

Йон и Аркор вышли, и в дверях Йон растерянно повторил:

— Болезненная фантазия.

— У тебя нет времени беспокоиться об этом,— ответил ему Аркор.— Подумай еще раз, или еще два, и убеди себя, что это не фантазия.

Глава 6

Выбросьте человека из одного мира в другой...

Подошвы сапог вязли в грязи: он был на вражеской территории, за барьером. Он обхватил себя руками и попытался как-то унять волнение, заставлявшее дрожать его ноги и плечи. Земля здесь была мягкая, болотистая и походила на пропитанный водой и покрытый лужами прибрежный песок после отлива. Туман был таким же плотным и влажным, как осенний туман на море, который окутывал на рассвете его рыбачью лодку. Воздух был холоден, как и положено в октябре. И небо за туманом слабо блестело, как полированные завитки... раковин?

Нет. Что-то не позволяло ему думать об этом. Нельзя. Тель пошел вперед. Он чувствовал себя неуверенно. Вот так же было, когда он таким же туманным утром на шесть часов остался один в лодке, упустив весла в море... На миг туман разошелся, и он увидел казармы, к которым и направился.

Он брел вперед, пока почва не стала тверже, и наконец остановился перед дверью хижины. «Эй?» — позвал он неуверенно. Света не было. Он вдыхал туман, плавающий в темноте. В нем был растворен легкий запах водорослей, и этот знакомый запах сделал окружающее чуть более реальным. Он продолжал пребывать на полумертвых кочках радиоактивной земли, на кое-как защищенных наростах на ее потрескавшейся корке...

— Привет! — окликнул он еще раз.

— Привет и тебе,— отозвался знакомый голос. Из тумана материализовалось лицо Пторна с черными насмешливыми глазами.— Значит, и ты здесь. Настоящая ловушка, а?

— Не то слово!

— Вот твоя койка.

Тель вошел внутрь хижины и увидел у стены ряд коек.

— А в какой стороне враг? — спросил он.— И где все остальные?

— Мы в хорошеньком месте — позади линии огня. А остальные скоро будут здесь.

— Тут, как в аду, ничего не видно,— сказал Тель, косясь на дверь.— Кто-нибудь из этих проклятых ублюдков, может быть, шляется здесь — подкрадется да сожжет тебя. Откуда ты знаешь?

Пторн только пожал плечами.

— Эй, парень! — в дверном проеме показалась тень.

— Привет,— бросил Тель, не сразу узнавший вновь прибывшего, несмотря даже на знакомый голос.

— Рад видеть тебя,— только тут Тель узнал говорящего.

— Ой, Креветка, это ты? Как тебе здесь нравится?

— Сырость. И пахнет, как в брюхе старого омара.

— Прямо как дома,— пошутил Тель.

Еще одна тень закрыла вход.

— Ух. Здесь ничего не видно.