Вавилон - 17. Падение башен. Имперская звезда. Стекляшки

Танк прогромыхал дальше, и туман сомкнулся за ним. Тель вдруг заметил, что хлопуна нет на его насесте — на верхушке сборочной стойки. Он быстро огляделся вокруг. Откуда-то сзади послышалось хлопанье. Тель вытер руки о штаны, повернулся и пошел в туман. Один раз он вступил ногой в какую-то дыру, споткнулся и чуть не упал. Обретя равновесие, он увидел, что стоит как раз перед полукругом хижин. Щебет доносился слева. Тель перелез через трехфутовую каменную стену, будучи не вполне уверен, что слышит своего собственного хлопуна, остановился и щелкнул пальцами. Щебет тут же возобновился, но слишком далеко, чтобы разглядеть. Тель побежал вперед.

— Эй, иди сюда,— позвал он.— Возвращайся и оставайся со мной!

Может, дать ему уголька? У него было с утра припрятано несколько в потайном кармане, он собирался дать их зверушке после обеда. Но было крайне неудобно одновременно бежать и шарить рукой в кармане.

Хлоп-хлюп, хлоп-хлюп. Тель пробежал еще двадцать шагов. Когда он остановился, хлопун остановился тоже и закудахтал.

— Ну и черт с тобой! — сказал Тель и пошел назад.

Он сделал несколько шагов, но вдруг замедлил ход и нахмурился. Развернувшись, он сделал пять шагов вправо и наткнулся на группу безлистных деревьев. Он еще сильнее нахмурился и пошел в другом направлении. Через пять минут он обратил внимание, что земля под ногами стала исключительно твердой. Он не помнил, чтобы хоть раз ходил по такой в этих местах. Справа от него засинел туман. Он попытался понять, с какой стороны ночь наступает на их укрепления. Было обычное серое предвечерье, когда он последний раз видел парней в казармах. Потом ночью они сидели у костра и слушали солдатские истории. Но как и когда вечер сдавал ночи свое дежурство?

Он пошел дальше. Что-то ударило его по щеке. Оказывается, он снова зашел в рощу колючих деревьев. Но прутик, хлестнувший его по лицу, не был острым и колючим, а гнулся, как резиновый. Внезапно в сознании скользнула мысль об утерянном смысле всего этого и искрой пробежала по позвоночнику. Рука его отдернулась назад, шея и часть спины как бы ощетинились. Он отступил от скелетоподобных деревьев на ватных ногах. Туман был плотным, как никогда...

Что-то защебетало слева. Тель резко повернул вправо и побежал, хлюпая по грязи. Сначала грунт был твердым, затем стал мягким. Туман вползал в легкие, заливал ноздри. Тель бежал.

Он вовремя успел вытянуть руки, чтобы не удариться лицом о внезапно выросшую перед ним скалу. Утес был громадным: он исчезал наверху и бесконечно тянулся вправо и влево. Тель прижался спиной к камню и попытался закрыть глаза, но они упорно не хотели закрываться и истерически вглядывались во мглу, стараясь остановиться хоть на чем-то определенном. В страхе он вцепился руками в камень за спиной, обдирая кончики пальцев. Он боялся, что уже не сможет увидеть даже его, даже если приблизит к нему глаза...

Что-то приближалось к нему. Он с трудом протолкнул воздух в легкие. Мама, подумал он, ожидая залпа белого огня. Мама, отец...

— Ты выбрал на редкость неподходящее время для прогулок,— сказал Кворл и хлопнул ладонью по груди Теля, который уже почти терял сознание.— Дыши!

Тель стал дышать. Ему хотелось кричать, но было жаль тратить драгоценный воздух. Он сам отклонился от утеса. Рубашка его насквозь промокла от пота.

— Не падай,— сказал Кворл.— Я не намерен нести тебя.

Тель не упал.

— Пошли. Не стоять же здесь всю ночь.

Ноги Теля не желали работать, и первые шаги были неуверенными.

— Где... где мы?

— Примерно в сорока ярдах от вражеского гнезда,— медленно сказал Кворл.

Это остановило Теля.

— Подожди минутку...— он задохнулся.— Я думал, они... в тридцати милях... Я же не мог зайти так далеко.

— Ты думаешь, они ждут, пока мы сами пойдем к ним? Давай двигай. Мы нигде не в безопасности.

— Подожди минутку,— снова взмолился Тель.— Ты хочешь сказать, что они на самом деле стоят... я имею в виду, что ты видел их. Ты не мог бы взять меня поближе, чтобы я тоже взглянул на них?..

— В темноте в этом тумане тебе нужно подойти весьма близко, чтобы увидеть что-нибудь,— сказал Разведчик, и Телю почудилось в его стальном голосе такое же замешательство, как тогда, когда он в первый раз застал его с хлопуном.— Ты в самом деле хочешь вернуться и посмотреть?

Тель открыл рот, но вовремя понял, что во всем, что он может сейчас сказать, будет слишком много истерики, и лишь отрицательно покачал головой. Он в страхе ожидал, что ответит на это Кворл, но тот сказал лишь:

— Пошли,— и, помолчав минуту, добавил: — Я тоже никогда их не видел.

Наконец туман впереди был прорезан светом лагерного костра. Холодок пробежал по спине Теля, но он все же выговорил:

— Спасибо... Почему... что заставило тебя пойти за мной?

— Ты хороший механик, а 606-В очень важная машина.

— Угу,— сказал Тель.— Так я почему-то и подумал.

Когда они проходили мимо столба с указателем, послышалось кудахтанье и щебет, и что-то захлюпало у его левой ноги.

— Он всю ночь бродил здесь, разыскивая тебя,—сказал Кворл.— Ему было очень одиноко.