Вечер и утро

Аббе клюнула Фригит в щеку.

Олдред вручил Аббе нож, а потом повернулся к зевакам:

— Все преклоните колени!

Он снова завел молитву на латыни, давая монахам сигнал приступить к людям с чашами для подаяний. «Пожертвуй святому», — тихо уговаривали они, и деревенским, стоявшим на коленях, некуда было деваться. Некоторые, правда, качали головами и отнекивались — мол, денег нет, но большинство шарило в кошелях на поясе и сыпало фартинги и полпенни. Двое мужчин сходили домой и вернулись с серебром, владелец таверны дал целый пенни.

Монахи благодарили каждого и неизменно прибавляли:

— Да благословит тебя святой Адольф.

Олдред испытывал воодушевление. Жители Тренча поразились до глубины души. Местная женщина призналась в краже. Большинство крестьян рассталось с деньгами. Если коротко, ему удалось осуществить свой замысел вопреки всем помехам со стороны Уинстена. Если вышло в Тренче, то должно получиться и в других поселениях. Глядишь, монастырь все-таки выживет.

Изначально Олдред предполагал, что монахи проведут ночь в церкви, охраняя реликвии, но теперь от этого решения пришлось отказаться. Приор не стал медлить.

— Уходим из деревни, как пришли, и поищем ночлег где-нибудь еще, — сказал он брату Годлеову.

У приора нашлось и прощальное послание для жителей деревни:

— Вы можете снова узреть святого. Приходите в церковь Дренгс-Ферри в воскресенье, на праздник Пятидесятницы[44]. Приводите больных, страждущих и обездоленных. — Олдред хотел было добавить, что желательно рассказать обо всем, увиденном сегодня, родным и друзьям, но вовремя спохватился: в этом не было необходимости, люди сами наперебой станут делиться подробностями несколько месяцев подряд. — Я с нетерпением буду ждать всех, кто соберется прийти.

Вернулись монахи с чашами. Эдгар медленно уложил изваяние обратно в телегу и накрыл покрывалом. Годлеов привел вола и надел на него постромки.

Животное неспешно шагнуло вперед. Монахи запели и степенной поступью покинули деревню.

* * *

В Белое воскресенье[45] Олдред, как всегда, привел монахов в церковь на предрассветную заутреню. Безоблачное майское небо сулило надежду, как всегда бывает в эту пору, когда вокруг полным-полно зеленых побегов, когда приносят приплод коровы и свиньи, а в лесах все чаще встречаются детеныши оленей. Сам Олдред уповал на то, что его скитания в компании святого Адольфа достигнут своей цели и привлекут новых паломников в Дренгс-Ферри.

Вообще приор замыслил возвести каменную пристройку к церкви, но на ее строительство не было времени, поэтому Эдгар поставил пока деревянную: широкий сводчатый проход из нефа выводил в боковую часовню, где на подставке стояло изваяние святого. Прихожане в нефе будут наблюдать за службой в алтарной части, а затем, в нужный миг, обернутся по сигналу — и увидят, как святой неким чудесным образом поднимается и устремляет на паству взор своих синих глаз.

После чего, говорил себе Олдред, люди кинутся делать пожертвования.

Пока монахи посещали одну деревню за другой, перевозя изваяние на телеге, приор наловчился без запинки произносить воодушевляющую проповедь, так продолжалось каждый день на протяжении двух недель. Святой неизменно внушал крестьянам благоговение, случилось даже маленькое чудо: девочка-подросток, страдавшая сильными болями в животе, внезапно исцелилась, узрев воскресшего святого.

Деньги накапливались, в основном монетами в полпенни и фартингами, так или иначе, Олдред привез в монастырь почти фунт серебром. Безусловно, это радовало, но не могут же монахи до конца своих дней скитаться по окрестностям. Требовалось иное — чтобы люди сами приходили в обитель.

Олдред настойчиво уговаривал всех, с кем общался, прийти в монастырь в Белое воскресенье. Что ж, вот этот день и настал, теперь все в руках Божьих. Человек уже сделал все, что мог.

После заутрени приор вышел из церкви и на мгновение задержался, разглядывая деревню, что нежилась в первых лучах солнца. Поселение слегка разрослось с той поры, когда Олдред только перебрался сюда. Так, здесь обосновался Букка по прозвищу Рыбина, третий сын торговца рыбой из Кума и закадычный дружок Эдгара. Это строитель, собственно, уговорил Букку открыть лавку по продаже свежей и копченой рыбы. Олдред тогда одобрил это начинание: приор рассчитывал, что бесперебойные поставки рыбы приучат местных более строго соблюдать церковный пост, ведь мясо запрещалось употреблять в пищу по пятницам, в дни двенадцати апостольских праздников или по другим особым дням. Спрос оказался высоким, и теперь Букка продавал все, что попадало в ловушки Эдгара.