Вечер и утро

Конечно, свежий воздух полезнее для ребенка, подумалось Эдгару, но с чего бы Дренгу проявлять такую заботу? Этот человек не делал добра никому на свете, кроме своей дочери Квенбург. Может, роды Блод заставили его вспомнить, как родилась когда-то сама Квенбург? Эдгар на расстоянии следовал за Дренгом и наблюдал.

Дренг повернулся к Эдгару и Лив. В лунном свете крошечное тельце младенца будто светилось. Близилась осень, ночью становилось прохладно, и холодный воздух разбудил ребенка и заставил его заплакать.

— Ты его застудишь! — воскликнула Лив.

Дренг взял младенца за щиколотку и вздернул в воздух вверх ногами. Плач стал громче. Эдгар не понимал, что тут творится, но он был уверен, что ничего хорошего не происходит, а потому, поддавшись внезапному страху, метнулся к Дренгу.

Тот ловко, привычным движением замахнулся, словно примериваясь, — и швырнул ребенка в воду.

Лив завопила.

Детский плач умолк, когда младенец канул в реку.

Эдгар врезался в Дренга, и оба повалились на отмель.

Эдгар немедленно вскочил, скинул башмаки и стянул через голову рубаху.

— Ты пытался меня утопить, негодяй! — прошипел Дренг.

Эдгар нырнул в воду.

Крохотное тельце отнесло уже далеко от берега — Дренг был силен, а больная спина, на которую он постоянно жаловался, не помешала ему закинуть новорожденного на изрядное расстояние. Эдгар поплыл туда, куда, как он думал, должно было принести ребенка течением. С ясного неба светила луна, однако на поверхности ничего не было. Неужто ребенок пошел ко дну? Не может быть, человеческое тело обычно держалось на воде… «Или всплывало потом, — мрачно добавил он про себя, — отсюда и берутся утопленники».

Юноша добрался до намеченного места. Ничего! Он отчаянно зашарил руками под водой, рассчитывая натолкнуться на младенца. Снова ничего!

Желание спасти новорожденного было непреодолимым. Почему-то Эдгару чудилось, будто все происходящее имеет какое-то отношение к Сунни — какое именно, он сам не знал, но не позволял себе отвлекаться на посторонние мысли. Юноша принялся оглядываться, желая, чтобы лунный свет стал еще ярче.

Мусор по реке уплывал вниз по течению. Эдгар поплыл в том же направлении, двигаясь так быстро, как только мог, и усердно крутя головой. Бриндл барахтался рядом, стараясь не отставать. Возможно, пес уловит запах ребенка раньше, чем Эдгар того увидит.

Течение повлекло его к северному берегу Острова прокаженных, надо полагать, ровно то же случилось и с младенцем. Порой напротив острова прибивало мусор из деревушки, и Эдгар решил, что стоит поискать ребенка там. Он направился к берегу, который в этом месте превращался в настоящее болото — принадлежавшее, кстати, ныне матушке и братьям Эдгара. Юноша пристально всматривался в прибрежную воду. Повсюду виднелся мусор — какие-то деревянные обломки, ореховая скорлупа, кости животных, даже дохлая кошка. Будь ребенок тут, Эдгар наверняка различил бы бледное тельце, но его надежды не оправдались.

Ощущая нарастающее отчаяние, он бросил поиски среди хлама и поплыл через реку к Острову прокаженных. Там берег густо зарос тростником, поэтому Эдгар выбрался на сушу вдоль кромки воды, направляясь к монастырю. Бриндл внезапно зарычал, и Эдгар уловил неподалеку какое-то движение. Должно быть, за ним следят прокаженные: эти люди чурались других и отнюдь не стремились показывать всем и каждому свои изуродованные лица.

— Эй, в тростнике! — громко позвал Эдгар, рассудив, что хуже все равно не будет.

Шуршание мгновенно прекратилось.

— В реку упал младенец, — продолжал юноша. — Вы что-нибудь видели?

Несколько мгновений стояла тишина, затем из-за дерева появилась человеческая фигура в лохмотьях, на вид вроде бы совершенно обычная, ничуть не кривая; возможно, слухи о прокаженных были неправдой.

— Никто из нас не видел ребенка, — сказал мужской голос.

— Поможешь поискать? — спросил Эдгар.

Мужчина помедлил, потом утвердительно кивнул.

— Его могло выбросить на берег.

Не дождавшись ответа от новоявленного помощника, Эдгар отвернулся и стал искать дальше. Чуть позже он догадался, что прокаженные все-таки помогают: кто-то поблизости ломился через кусты, кто-то еще шлепал по мелководью, а кто-то, похоже, и вовсе забежал вперед. Юноша возблагодарил небеса за подмогу — в сумраке легко пропустить нечто маленькое наподобие тела младенца.

Но вот круг замкнулся, берег острова повернул в сторону таверны, и надежда в груди Эдгара почти иссякла. Он и сам-то дрожит от холода и изнеможения, а голому младенцу каково? Если новорожденный не утонул, то вполне мог умереть от холода.

Юноша приблизился к монастырю. В окнах горел свет, что-то промелькнуло, затем навстречу Эдгару выступила монахиня, и он узнал настоятельницу Агату. Он смутился, сообразив, что стоит перед нею голым, но она как будто ничего не замечала.

В руках настоятельницы что-то было. Неужто небеса услышали его молитвы? Неужто монахини подобрали ребенка?

Агата явно заметила, как изменилось лицо юноши, и грустно покачала головой. Эдгар насторожился.