Вечер и утро

Внезапно она углядела другую раннюю пташку. У двери дома Гиты стояла, прислонившись к стене, молодая женщина и отчаянно зевала. Завидев Рагну, она выпрямилась.

Рагна улыбнулась. Гита держала ее под наблюдением, дабы поставить дерзкую чужестранку на место. Что ж, сегодня это вполне соответствовало намерениям Рагны.

Она подошла к двери Уилфа, а служанка Гиты смотрела ей вслед.

Вдруг на ум Рагне пришло, что Уилф мог запирать дверь на ночь: так и вправду кое-кто поступал. Тогда прости-прощай все ее помыслы.

Но когда она приподняла щеколду, дверь открылась, и Рагна довольно фыркнула. Быть может, Уилф считал, что, запирая дверь, он явит подданным свою робость.

Служанка-соглядатай, как успела заметить Рагна, вбежала в дом Гиты.

Уилф, как оказалось, не полагался только на себя. Войдя внутрь, Рагна услышала злобное рычание. Уилфа сторожил пес, которому поручили беречь хозяина от злоумышленников.

Рагна посмотрела туда, где, как она знала, должна стоять кровать. От тлеющих в очаге углей исходил слабый свет, и утренняя серость сочилась в маленькие оконца. Девушка различила, как мужская фигура садится на кровати и тянется к оружию.

— Кто там прячется? — спросил Уилф.

Рагна тихо ответила:

— Доброе утро, милорд.

Она услышала его смешок.

— И вправду доброе, раз уж ты здесь.

Он снова лег. На полу что-то шевельнулось. Громадный мастиф вернулся на свое место и лег у очага.

Рагна присела на край кровати. Настал важный миг. Мать настойчиво уговаривала Рагну не возлегать с Уилфом до принесения клятв. А он захочет этого, твердила Женевьева, и Рагна знала, что тоже этого захочет. Но она была полна решимости устоять перед искушением. Сама вряд ли объяснила бы, почему это так важно, тем более что они уже были однажды близки. Скорее всего, она просто предвкушала, какими счастливыми они оба станут, когда наконец смогут подчиниться своим страстям и предаваться желаниям без вины и страха.

Тем не менее она поцеловала Уилфа.

Склонилась над его широкой грудью. Ухватилась за край одеяла обеими руками, удерживая одеяло на месте как дополнительную преграду между телами. Медленно опустила голову, и губы невесты и жениха встретились.

Уилф удовлетворенно рыкнул.

Она провела кончиком языка у него во рту, ощутила мягкие губы и щетину усов. Он потрепал Рагну своей огромной ручищей по волосам, снял шарф. Но когда его другая рука потянулась к ее груди, Рагна отстранилась.

— У меня есть подарок для тебя, — сказала она.

— И не один, — ответил он хрипло, изнемогая от желания.

— Я везла тебе из Руана пояс с красивой серебряной пряжкой, но его украли по пути.

— Где? — встрепенулся Уилф. — Где тебя ограбили?

Она знала, что ее жених несет ответственность за соблюдение закона и порядка, любая кража ложилась пятном на его честь.

— Между Мьюдфордом и Дренгс-Ферри. На воре был старый шлем.

— Железная Башка! — Уилвульф сердито махнул рукой. — Староста Мьюдфорда обыскал весь лес, но так и не нашел его убежища. Велю ему снова предпринять поиски.

Рагна пришла вовсе не жаловаться и огорчилась из-за того, что жених рассердился. Следовало поспешить, чтобы задуманное все-таки осуществилось.

— Но я нашла кое-что другое, получше. — Она встала с кровати, огляделась и рассмотрела в сумраке белую восковую свечу. Зажгла фитиль, поставила свечу на скамью в изголовье кровати и достала браслет, купленный у Катберта.

— Что это? — спросил Уилвульф.

Рагна поднесла свечу ближе, чтобы он мог рассмотреть браслет. Уилвульф провел пальцем по затейливой резьбе узора на серебре, оценил качество чернения.

— Отменная работа, — сказал он, — и смотрится достойно и мужественно. — Он надел браслет на левую руку, поднял выше локтя. Украшение плотно облегало его мышцы. — У тебя прекрасный вкус!

Рагна лучилась от восторга:

— Выглядит великолепно!

— Я стану предметом зависти для всей Англии.

Это было не совсем то, что Рагне хотелось услышать. С тем же успехом она могла подарить жениху иные знаки величия — белого коня или дорогой меч.

Уилф тут же исправился:

— Я хочу провести весь день, целуя тебя. — Вот это было куда лучше, и она снова наклонилась к нему. Теперь он действовал более напористо, снова взялся за грудь, и она попыталась вырваться, но он не отпускал и притянул к себе. Рагна слегка встревожилась. Когда он лежал в постели, у нее вроде бы имелось небольшое преимущество, но, завяжись борьба по-настоящему, она, конечно, не в силах будет ему противостоять.

К счастью, им помешали, как Рагна и рассчитывала. Пес зарычал, дверь скрипнула, и голос Гиты произнес:

— Доброе утро, сын.

Рагна не спешила вырываться, она хотела, чтобы Гита увидела, как сильно Уилфа тянет к невесте.

— О, Рагна! Я и не знала, что ты тоже здесь.

«Лживая старуха», — подумала Рагна. Служанка побежала в дом Гиты, когда Рагна вошла к Уилфу, и мачеха поспешила выяснить, что происходит у пасынка.

Рагна медленно обернулась. Она имела право целовать своего жениха, а потому не притворялась виноватой.

— Доброе утро, свекровь, — сказала она вежливо, однако в ее голосе прозвучала нотка раздражения. Гита была незваной гостьей, заявившейся туда, где ей возбранялось находиться.