Вечность в тебе

Futureme.org

Кому: [e-mail]

Раны с напоминанием

Дорогая Лиз.

Помнишь, как мы были маленькими и танцевали? Ты и я в хозяйственных перчатках? Я часто думал об этом. Или о том, как я читал тебе раньше по вечерам. Помнишь? Задолго до Гарри Поттера. Когда ты была еще маленькой. Я ложился к тебе в постель, и ты смотрела на меня своими чернильными глазами, а потом я читал. Твои веки становились все тяжелее и тяжелее и в какой-то момент закрывались. У тебя была такая короткая розовая ночная сорочка. Когда ты надевала ее, то была похожа на куклу. По-моему, это было самое умиротворяющее зрелище в моей жизни: как ты сладко спишь в этой коротенькой ночной рубашке. Иногда я оставался с тобой ненадолго и наблюдал, как ты спишь. Тогда ты была рядом со мной и в то же время бесконечно далеко.

Мне здесь особо нечем заняться, поэтому я подолгу сижу на пристани и думаю. И тогда мне вспоминаются многие вещи, о которых я, казалось, забыл. Я научил тебя плавать. Помнишь? Тебе тогда, наверное, было четыре. И ты научилась очень быстро. А потом ты сказала, что хочешь быть золотой рыбкой. Всегда в воде. Помнишь? Я сказал тебе тогда, что ты, скорее всего, будешь жить в склянке, что стоит на пианино, и сможешь плавать только по кругу, а ты ответила: «А ты будешь в этой склянке со мной?» Я до сих пор помню, как расплакался. Уже тогда. И даже сейчас я плачу, стоит мне об этом подумать. Ты именно такая, Лиз. Ты вся в этой фразе. Ты влезла бы в эту склянку со мной, не задумываясь.

Так вот, о твоем задании. Возможно, ты уже выполнила его, а если нет, то с этого момента у тебя есть на это неделя. Речь идет о татуировке. Две рыбки. Ты и я. Думаю, на твоей коже нам будем гораздо лучше, чем в той склянке.

Я знаю, ты боишься, что будет больно, но ты ведь даже привыкла уже к совсем другой боли. Гораздо более глубоким порезам, гораздо более крупным ранам. Самая громадная из них – я.

Не буду лгать тебе, Лиз, будет больно, но это другая боль. Эта боль проходит быстрее. И, как только она пройдет, ты больше не будешь думать о ней. И о ране. Останутся лишь две рыбки в стиле таксы Пикассо. Ты и я. Мне кажется, это прекрасная идея.

Ты очень скоро услышишь обо мне, Лиз. Береги себя.

Твой Кристофер.

Джейкоб

Раздается звонок в дверь, и я иду открывать.

– У тебя есть время? – спрашивает Луиза.

– Да, – отвечаю я.

– Очень хорошо. Тогда пойдем.

Она словно изменилась. Стала бодрее, даже какой-то взбудораженной.

– Ты в порядке? – спрашиваю я.

– Да. У меня все хорошо.

Ее голос тверд и честен, поэтому я надеваю ботинки, снимаю куртку с крючка и кладу ключ в карман.