Ведьма

— Как видишь. С чем пришла?

— Счастья у меня, дорогая, счастье! — продолжала мурлыкать Адель. — Адриан сделал мне предложение, представляешь? Я буду ему женой!

— Поздравляю, — Фелисия улыбнулась, сощурилась, — Когда свадьба?

Почему-то кольнуло в районе сердца. Нет, она была бесконечно рада за подругу, но улыбка вышла не только радостной, но и вежливой.

— А это уже тебе решать, Госпожа, — с напускной важностью расправила плечи Адель. — Когда скажешь, тогда и будет.

— Это... как?

Рыжая недоумённо моргнула, чуть отошла от девушки и вернулась к своему занятию. Не стоило бегать по лесам, не глядя под ноги. Как итог — порванный подол платья.

— Кто ты у нас, золотце? Хранитель Леса. А заодно и над деревней нашей опеку взяла, — тёмная ведьмочка без зазрений совести опёрлась о стол, наблюдая за умелыми движениями тонких рук. — Стало быть тебе нас и венчать.

— А церковь?

— Ой, — поморщилась девушка, — Это подождёт! Да и не важно это.

— Постой, — отвлеклась от шитья Фелисия, подняв недоумённый взгляд на Адель, — А он вообще знает...?

— Да обо всём он знает, — пропела подруга, поведя плечами.— Как же! Что б меня в жены — и не знал? Не смеши.

Тоже верно. Бессильно вздохнув, Фел прикрыла глаза. Кажется, Йонеран говорил что-то такое. Если колдунья или еще кто-то Иной, хочет соединить сердце с кем-то, пусть даже обычным человеком, то ритуал обязан проводить Хранитель, если таковой имеется. Она точно не помнила подробностей — учитель объяснял, даже показывал место, специально отведённое духами под это в лесу. Его-то ведьма помнила, а вот сами слова, которые нужно было говорить...

— Приходите завтра к вечеру под порог.

Просияв, Адель бросилась к подруге на шею, звонко чмокнув в щеку и тем же вихрем, что и пришла, унеслась. Даже дверь не закрыла.

А Фелисия нахмурилась. Что там надобно-то? Чаша, лента, нож, вино — это точно. А что говорить, девушка разберётся. В самом крайнем случае будет придумывать, вряд ли ошибётся. Да и духи будут рядом, одно что подскажут, в беде не бросят. А вот отца сейчас не хватало, и даже очень. Но искать его бесполезно — девушка в определённый момент решила, что если захочет, то Йонеран придёт сам. Или просто даст как-то знать о себе иным образом.

Из Дэниала ничего вытянуть не удалось — колдун только пожал плечами, развёл руками, за что тут же под победный вопль Сэмюэля получил палкой по спине. Оскалился, злобно-весело, перехватил импровизированное оружие, вывернул его из рук парнишки и тут же отвесил тумаков.

Остаток дня и весь следующий прошёл в ожидании и нервах. Фелисия расхаживала по дому, хваталась за какую-то работу, но быстро забрасывала и кусала губы. Боялась оплошать, боялась сделать что-то не так и в глубине души надеялась, что вот-вот заявится Йонеран, на шею к которому можно будет броситься с извинениями, потом спросить совета... Но очередная ночь поисков утонула в отчаянной тоске, а днём мужчина не пришёл. Когда солнце стало крениться, готовясь принять очередную смерть, ведьма сошла с порога к ожидающей её паре и молча двинулась в сторону кромки леса. Почти не смотрела — знала, они последуют за ней, как и ещё двое, вышедших из дома минутами позже. 

— Я подскажу тебе, в случае чего, — устало ответила лисица на очередную просьбу о внезапной помощи. — Кое-что знаю.

— Спасибо.

Они уже шли по Лесу. В полном молчании, не считая Тайвань, которая только сейчас оживилась и начала давать советы. Чуть поодаль шагал Дэниал, раздетый по пояс, как и Сэм. Им, скорее всего, было холодно — но обряд того требовал. Да и сама Фелисия почти дрожала в тонком, белом платье, расшитым красными нитями различными узорами. Подол терялся в снеге, мешался с проталинами, являющим пожухлую, осеннюю траву. С шеи, на длинной нити, спускалось единственное её украшение — вырезанная руна на дереве. Позади шла Адель, в похожем платье, но уже из другой, более темной и грубой ткани. Распущенные волосы покрывал засушенный венок полевых трав, будто корона или диадема, карие глаза радостно блестели в начавшихся опускаться сумерках. По правую руку Адриан, так же с оголенным торсом, он кусал губы и видно хотел бы начать растирать замерзающие руки и плечи, но останавливал себя.

И всю эту процессию вела она — унимала трепет и волнение в груди, слабо хмурилась, в голове прокручивая речь, которую скоро предстояло произнести. Остановилась, едва не дойдя до самой чащи. По небольшому выступу, к которому её всё это время направлял Лес, ползли руки-корни могучего древа, переплетаясь между собой. Опускались на метр и продолжали свой путь уже где-то в земле.

— И вспыхнет пламя!

Огонь заискрился у ног рыжей ведьмы, она подняла руки, прикрывая глаза и легко свела брови в напряжении. Пламя взметнулось вверх, грозя опалить ресницы и брови, но было безвредно для Фелисии. Огненный столб поднялся на метр выше хрупкой фигуры, потом девушка обернулась.