Ведьма

Дорога обратно прошла уже более весело. Все традиции были соблюдены, духи — довольны, как и Леший, что тоже стоял среди собравшихся и улыбался, щурясь. Давно старику не доводилось наблюдать этого действа, он уж и забыл какого это — чувствовать Любовь.

Они шли, о чём-то болтая, смеялись. Фелисия до сих пор слегка подрагивала и никак не могла прийти в себя. Ритуал отнял много силы – связать души, сшить их, делая двумя частями одного целого весьма непросто, но все же на душе ей было легко. Немного тоскливо, но легко. Адриан не выпускал руку новоявленной жены, улыбался, а Адель только смеялась, запрокинув голову — смеялась счастливо и радостно, звонко — как ребёнок. И Фелисия неизменно улыбалась, хорошо ощущая эмоции девушки, ловила себя на мысли: хорошо, наверное, быть женой. Не то что бы рыжая завидовала, но всё равно было как-то пусто. Теперь эти двое, после того, как брак их закрепит ещё и священник, смогут совершенно спокойно любить друг друга, не скрываясь и не прячась, а ей… ей останутся треклятые горькие травы.

За этими размышлениями она и не заметила, как вдалеке показались огни деревни, а там в скором времени и дом. Адель ещё поблагодарила рыжую за обряд, преподнеся в плату что-то, завёрнутое в грубый отрезок ткани. Присела в легком, почти шуточном реверансе и подхватив мужа под руку, унеслась. Маленький ураган, беспокойный, но при том тихий и ласковый, если то требуется. Помахав подруге в след, Фелисия наконец позволила себе тяжёлый вздох. Сэмюэль тоже покинул их, направляясь куда-то в глубь селения.

— Что с тобой?

— Просто устала.

С этими словами она уже заходила в дом. Тут же, даже не потрудившись скинуть ритуально-парадное одеяние, прошла в спальню, заваливаясь на кровать.

— Мне так не кажется, — колдун устроился рядом, предварительно накрывая девушку одеялом, за что та была ему безмерно благодарна. Холод не отпускал.

Фел молчала. Не говорить же ему о своих переживания? Дэниал всё равно в этом бессилен — не ему переписывать заветы, что определяли грехи. Не стоило даже пытаться. Они и без того всю жизнь балансировали на отлучении от церкви и если бы это произошло — то не спала бы ни магия, ни побег.

— Знаешь, Фелисия, я не проходимый идиот, — внезапно задумчиво протянул Дэниал. — Ты будешь моей женой?

— Что?

Она повернула голову, одарив Дэна неодобрительным взглядом. Слова парня были как соль на рану, и без того вечно ноющую и тревожащую ночами. Да и днём тоже. Прекрасным напоминанием о их положении служил даже его ученик, от которого они тоже скрывались. Было у ведьмы подозрение, что остро чувствующий всё вокруг мальчишка обо всём догадался. И давно, если не сразу, как увидел. Но подозрения ими и оставались, Фел не решалась заговорить с ним на эту тему, потому что даже если была права: бессмысленно просить никому не говорить об этом. Сэмюэль был не дурак.

— Я выразился ясно, как мне показалось.

— Но глупо, — фыркнула ведьма, приподнимаясь на кровати и опираясь спиной о стену. — Дэниал, милый мой, я и без твоя вся и без остатка. Не напоминай, прошу тебя.

— То есть, ты согласна?

— Дэн, отец Ноэль…

— В задницу этого старого маразматика! Нет, ты меня не поняла, — он чуть нахмурился и неопределённо махнул рукой. — Если этим двоим можно, то почему нам нельзя? Кто мешает нам повенчаться при духах?

— Отсутствие второго Хранителя, полагаю. — пожала плечами Фелисия. — А даже если бы он и был, то Йонеран никогда не окольцует нас. Я не могу обручить саму себя.

Колдун бы рвал и метал, наверняка. Мало ей простой любви — так еще и замуж собралась!

— Но есть еще и Леший.

Рыжая задумалась. Наверняка у старика есть на то власть. И мысль эта приятно грела – связать с ним свою судьбу, хотя бы как-то и где-то, пообещать отдать душу и любить вечно. Почему-то сама она никогда не задумывалась об этом способе, да и вообще не девичье это дело, заводить такие разговоры. Удел мужчины предлагать своей возлюбленной пойти с ним рука об руку по жизни, а возможно, и в жизнях следующих. И это шанс! Шанс встретиться с ним там, за чертой, не забыть родных чёрных омутов и рано или поздно отыскать! И снова любить его до беспамятства. А потом снова, и снова, и снова… И всё равно ей, что на душе уже лежит одна такая клятва. Что когда-то не она, а другая похожая на неё девушка, клялась в любви и верности другой душе. И её любовь была так же крепка и сильна, но всё равно! Судьба бывает переменчивой, и ней ей, разумеется, перетягивать одеяло на себя, но стоило и попытаться. Имеет Фелисия право на счастья или нет?!

— Я поговорю со стариком, — продолжал настаивать Дэн. — Согласится, вот увидишь. Неужели Лес оставит свою дочь в девках?