Великая и священная война, или как Первая мировая война изменила все религии

6 июня 1917 г. британский генерал сэр Герберт Плюмер сказал своим подчиненным: «Если мы не можем изменить историю, то, по крайней мере, изменим географию». Это они и сделали. За один год британцы прорыли туннель под немецкими окопами в бельгийской Мессине, около Ипра, в который заложили около 455 тонн взрывчатки. Утром 7 июня 1917 г. 19 заложенных мин были взорваны и убили 10 тысяч немцев. На месте этого взрыва образовалась воронка диаметром 45 метров. Этот взрыв считался самым мощным в мире до самого начала применения ядерного оружия, его слышали даже жители Южной Англии. С помощью взрыва были разрушены все главные боевые укрепления противника. Это событие навеяло такой ужас на современников, что некоторые, вспоминая его, цитировали слова из 35-го псалма: «Там пали делающие беззаконие, низринуты и не могут встать»[247].

Мессинский взрыв не сумел вырвать западные страны из войны, их армии по-прежнему находились в окопах и не продвинулись ни на дюйм на Западном фронте. Но такое нападение на немцев выглядело грандиозным — одним из масштабных на Западном фронте за всю войну. Но в большей степени это был случайный успех, так как всецело зависел от продвинутых технологий разрушения, которыми были вооружены западноевропейские страны.

В 1914 г. люди даже представить себе не могли, что война продлится так долго. А она лишь постепенно год за годом набирала обороты и совершенствовала свой разрушительный потенциал. В небе стали летать первые самолеты — истребители и бомбардировщики — они несли только смерть и разрушение на земле. На этой войне появились мощные танки и огнеметы, но они давали преимущество только той стороне, у которой их оказывалось больше. Воюющие страны использовали науку лишь для уничтожения друг друга. Открытие беспроводной передачи информации, при которой в качестве носителя информации используются радиоволны, помогало точно определять расположение противника на очень длинных дистанциях, а изобретение ядовитых газов давало возможность проводить газовые атаки, уносившие тысячи людей. Но среди других вооружений в этой войне преобладала артиллерия, количество и усовершенствование которой достигло небывалого размаха. Раньше редкие артиллерийские снаряды попадали в намеченную цель, ими трудно было уничтожать вражеские укрепления, теперь же каждый снаряд попадал точно в цель. Французские и британские военные силы освоили искусство уничтожения передвижных заграждений противника, совершенствуя систему прицела, что также дало им возможность избегать вражеского огнеметного обстрела[248]

.

К 1917 г. некоторые армии могли уже осуществлять нападение на вражеские окопы, применяя сразу несколько отработанных военных тактик. Такими атаками против немцев прославились канадские и австралийские военные подразделения. Эти атаки вносили некоторую мобильность в постоянную позиционную тактику воюющих армий, которая длилась на протяжении многих лет. Но при всех военных новшествах и достижениях это нисколько не спасало от многотысячных человеческих жертв.

Современники нисколько не сомневались, что если бы США сразу же вступили в войну, то она закончилась весной следующего года. Но американский фактор оказался ненадежным. Вступление США в войну было очень медленным, и их первые войска появились на Западном фронте лишь в начале весны 1918 г. США вступили в войну в то время, когда основные сражения были уже выиграны союзнической коалицией, и все участие американских войск свелось лишь к поддержке решающих военных кампаний ее союзников в 1918 г., победу в которых США несправедливо приписала только себе[249].

Так как США медлили с вступлением в войну, союзная коалиция терпела невыносимые бедствия. В апреле 1917 г. новый главнокомандующий французской армии Робер Нивель, выступавший за агрессивную наступательную тактику, решил закончить эту войну за 48 часов. Наступление французских войск провалилось и в результате погибло много тысяч французов. Столь большая жертва за глупость командующего привела к тому, что французские солдаты-пехотинцы подняли мятеж против своего командования, отказываясь подчиняться; началось массовое дезертирство с фронта. До мессинского взрыва Франция была на краю гибели и чуть было не решила признать свое поражение и выйти из войны[250]

.

Британцы тем временем упорно готовили свое наступление во Фландрии. Эта кампания, известная как третье сражение под Ипром, произошло у города Пашендаль, прозванного британцами «Долиной страдания», — в память о страданиях Христа. И это прозвище было полностью справедливо. Само сражение началось 31 июля 2017 г., но затянулось до ноября 2017 г., когда канадские военные силы вынуждены были оставить взятый ими город Пашендаль. Общая численность потерь в этом сражении не поддается учету, известно о полумиллионе убитых, которые были разбросаны на территории площадью в пять миль. Гарри Патч, вспоминая это сражение, говорил: «Грязь, грязь и большее количество грязи смешанной с кровью»[251].