Читаем Великий князь Юрий Всеволодович полностью

Великии же князьГеоргии Всеволодичь стояше с полки своими на реце на Сити, и ту прииде к нему вестник, яко же древле праведному Иову, поведая ему, яко град Владимирь взяша татарове: «Епископ же Митрофан, и великая твоя княгини с дщерию твоею, и съ снохами, и с внучаты, и прочая княгини, и множество бояр и людеи в соборнои церкви огнем скончашяся. Мнози же от них в то время иноческии образ въсприаша от епископа. Сына же твоего Владимира в граде Москве взяшя погани и по многом истомлении у града Владимиря показавше, и смръти предашя его. Воевода же Филипп на Москве за веру Христову мучением скончася. Два же стареишая твоя сына Всеволод и Мстислав в новом граде Владимири от тех же безбожных татар убиена быста, инии же людие мнози избиени бышя. Оставшии же людие к тебе грядут». Самодръжец же и прочии с ним, слышавше сиа, и въскричашя с плачем велиим о церковном разорении, о епископе же и о многом кровопролитии христианьском, бяше бо милостив. И въсхлипая из глубины сердца, моляся и вопиа, сице глаголаше:

Молитва. «О Владыко Господи Боже Вседръжителю! Сице ли угодно Твоему человеколюбию, яко врази наши многи грады разоришя, и попраша многи церковныя домы святыня Твоея, и множеству людем Твоим тогда злобну пагубу съдеяшя? И аз, подобно Иову, лишен бых не токмо супруга и чяд, но и множества Тобою дарованныя ми дръжавы. И не вем, что сътворити, понеже бес числа съгрешихом, и Ты прогневася и зело смирил ны еси. Яко праведен еси, Господи, и праведным судом Твоим множество пролитиа неповинныя крови раб Твоих многи новыя ныне мученики к Себе привел еси. И почто един аз остах смирен и посрамлен? Но, о премилостивыи Господи, Господи! Не остави милости Твоея от нас и мене, грешнаго и недостоинаго раба Твоего, сподоби пострадати с христоименитыми сими людми Твоими истинныя ради веры имени Твоего Святаго, Отца и Сына и Святаго Духа. И причти мене наследию вечных Твоих благ с новыми сими Твоими мученики, и о всех сих да будет воля Твоя святая, яко благословен еси в веки. Аминь».

И тако ему в велицеи печали молящюся, и по малу нача укреплятися, и всю печаль свою възверже на Бога. И абие с всеми плъки своими уготовися к сопостатным на брань. Погании же скоро приближишяся, и съступишяся плъци, и бысть брань велика, и сеча зла, и кровь многа яко вода пролиася. Богу же попустившю, побежени бышя русьстии князи и боляре и все воиньство от поганых татар, идеже великии князь Георгии венчася кровию, ею же взыде къ Христу, от Него же и мученическии венець приат, его же желаше, месяца февраля в 4 день.

Глава 11. О обретении телеси великого князя Георгиа, последи же и главу его обретошя

Егда же инамо уклонишяся погании татарове, и тогда блаженныи Кирил, епископ Ростовьскии, идыи з Белаезера, тамо бо избыв варварьского сверепьства, и прииде на место, идеже добропобедныи великии князь Георгии святую свою кровь пролиа от безбожных татар, подвизаяся по отеческом достоянии, и ту обрете честное тело его. Его же с многими слезами благоговеино взем и принесе в Ростов, и пев над ним обычная пениа съ всем освященным собором и с прочим причтом, плачю же велику бывшю от людеи всех, и положишя его в церкви Пресвятыя Богородица в Ростове. Главы же его не обрете тогда епископ въ множестве трупиа мртъвых, последи же обретошя и святую его главу, и принесошя в Ростов, и положиша ю в гроб к честному телеси его.

Глава 12. О пренесении честных его мощеи великаго князя Георгиа из Ростова въ Владимирь

Егда же брат его богохранимыи великии князь Ярослав Всеволодичь прииде из Новаграда в град Владимирь и очисти святыя церкви от трупиа мрътвых, оставшая же люди събрав, утеши. Потом же посла в Ростов и повеле принести въ Владимирь честное и страстотрьпческое тело святаго брата своего великаго князя Георгиа, его же вземше, с многою честию понесошя. И егда бысть близ града Владимиря, и срете его сам великии князь Ярослав с епископом Кирилом, и съ всем священным събором, и с детми своими, и с боляры, и с всенародным множеством гражан и окрестных с умилением и съ слезами и с рыданием, и положишя его в соборнеи церкви Пресвятыя Богородици в приделе южном с песньми надгробными. Всем же зрящим видети есть чюдо преславно и удивлению достоино, яко святая глава его тако съвокупно прилпе к честному телеси его, яко ни следа видети отсечениа на выи его, но вся съставы целы и неразлучны, иже и доныне тако в гробе бяху пребывающе, от всех людеи видимы и удивляеми и достоино почитаеми. Еще же и рука его десная выспрь бяше въздеяна видети, ею же, яко жив, показуя подвиг своего съврьшениа, яко въсприат от Бога вместо земнаго царствиа небесных и вечных благ наслажение вкупе с царственым си сопругом, и с трема благороднеишими сынъми, и с единою дщерию.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Русская печь
Русская печь

Печное искусство — особый вид народного творчества, имеющий богатые традиции и приемы. «Печь нам мать родная», — говорил русский народ испокон веков. Ведь с ее помощью не только топились деревенские избы и городские усадьбы — в печи готовили пищу, на ней лечились и спали, о ней слагали легенды и сказки.Книга расскажет о том, как устроена обычная или усовершенствованная русская печь и из каких основных частей она состоит, как самому изготовить материалы для кладки и сложить печь, как сушить ее и декорировать, заготовлять дрова и разводить огонь, готовить в ней пищу и печь хлеб, коптить рыбу и обжигать глиняные изделия.Если вы хотите своими руками сложить печь в загородном доме или на даче, подробное описание устройства и кладки подскажет, как это сделать правильно, а масса прекрасных иллюстраций поможет представить все воочию.

Владимир Арсентьевич Ситников , Геннадий Федотов , Геннадий Яковлевич Федотов

Биографии и Мемуары / Хобби и ремесла / Проза для детей / Дом и досуг / Документальное
Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие
Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие

В последнее время наше кино — еще совсем недавно самое массовое из искусств — утратило многие былые черты, свойственные отечественному искусству. Мы редко сопереживаем происходящему на экране, зачастую не запоминаем фамилий исполнителей ролей. Под этой обложкой — жизнь российских актеров разных поколений, оставивших след в душе кинозрителя. Юрий Яковлев, Майя Булгакова, Нина Русланова, Виктор Сухоруков, Константин Хабенский… — эти имена говорят сами за себя, и зрителю нет надобности напоминать фильмы с участием таких артистов.Один из самых видных и значительных кинокритиков, кинодраматург и сценарист Эльга Лындина представляет в своей книге лучших из лучших нашего кинематографа, раскрывая их личности и непростые судьбы.

Эльга Михайловна Лындина

Биографии и Мемуары / Кино / Театр / Прочее / Документальное