Великий князь Николай Николаевич

Но и этотъ срокъ оказался не боле какъ «блефомъ», въ искусномъ жонглированіи Вратіано между Державами Согласія и Центральнаго Союза. Уже въ начал января 15-го года въ Ставк были получены свднія, что Румынія слишкомъ откровенно проводить свои мры по укрпленію военной готовности, нисколько не боясь встревожить своими военными приготовленіями .Австрію, причемъ, въ обмнъ на бензинъ, расчитываетъ получить отъ нашихъ военныхъ враговъ въ 2-хъ мсячный срокъ, боле чмъ на 20 мил. франковъ боевыхъ припасовъ. Получалось впечатлніе, будто Румынія снабдила Центральныя Державы успокоительными завреніями, что ея военныя приготовленія направлены своимъ остріемъ вовсе непротивъ нихъ- — Въ этомъ предположеніи насъ укрпляли еще боле свднія о непрекращающемся провоз черезъ Румынію военной контрабанды. Вс эти свднія привлекли къ себ серьезное вниманіе Великаго Князя Николая Николаевича, который прика-

залъ па подозрительное поведеніе Гріыніп обратить вниманіе Министра Иностранныхъ длъ. Верховный Главнокомандующій допускалъ возможность даже наличія особаго договора съ Австріей, по которому эта послдняя могла бы предоставить Румыніи (а можетъ быть и Италіи) занятіе нкоторыхъ пунктовъ своей территоріи, какъ бы въ залогъ расплаты за тотъ нейтралитетъ, который эти государства обязуются соблюдать. Были, правда, факты и противо-рчащіе какъ бы предположенію о возможности перехода политическихъ симпатій Румыніи на сторону нашихъ враговъ. Такъ, въ томъ же январ Рріынія обратилась къ намъ съ просьбой уступить ей 3 т- лошадей. Великій Князь высказался по этому поводу условно: удовлетвореніе просьбы признавалось возможнымъ только въ томъ случа, если Румынія безповоротно ршитъ примкнуть къ Державамъ Согласія. Вс эти запутанныя данныя требовали выведенія политики румынскаго правительства, что называется, на «свжій воздухъ». «Съ нами, наконецъ, вы, или противъ насъ?».

Въ середин апрля 1915 года А. П. Извольскій, въ подробной телеграмм на имя С- Д. Сазонова, подводя итога своихъ наблюденій надъ событіями на западномъ фронт и надъ настроеніями общественныхъ круговъ во Франціи, выразилъ мысль, что на Запад сложилось убжденіе въ необходимости введенія въ обстановку войны новыхъ элементовъ, каковыми должны почитаться выступленіе Италіи и Румыніи. Основываясь на уступкахъ, сдланныхъ Россіи въ вопрос о проливахъ, общественное мнніе на Запад, по словамъ русскаго посла въ Париж, настойчиво указывало на необходимость проявленія Россіей большей сговорчивости въ переговорахъ съ Италіей и Румыніей.

На запад, — указывалъ Извольскій, — «перспектива второй зимней кампаніи можетъ круто повернуть общественное мнніе и вызвать въ немъ припадомъ отчаянія».

Въ силу этихъ соображеній нашъ Министръ иностранныхъ длъ, съ согласія Англіи и Франціи, принялъ на себя 3-го мая, веденіе переговоровъ объ измненіи Румыніей своего «благожелательнаго нейтралитета», къ тому же, какъ мы выше видли, плохо выполнявшагося, на прямое вступленіе ея въ коалицію Державъ Согласія.

Эти переговоры были приняты благожелательно, по причинамъ «психическимъ», также русскимъ общественнымъ мнніемъ. Даже въ арміи, которая должна была лтомъ 1915-го года выдерживать натискъ соединенныхъ германо-австрійскихъ силъ, складывалось мнніе о психологической польз выступленія какъ Румыніи, такъ ж Италіи на помощь Россіи.

Однако переговоры съ Румыніей продолжали затягиваться но причин требовательности послдней. Румынія продолжала ставить непріемлемыя условія въ отношеніи будущаго разграниченія съ Россіей и Сербіей, главнымъ образомъ, въ Буковин, 3 горской Руси и въ Банат. Къ сожалнію, время этихъ переговоровъ совпало съ оставленіемъ русской арміей Перемышля, каковое сооытіе, несмотря на его военную малозначительность, было принято во Франціи крайне нервно. Русскій посолъ въ Париж, въ ряд пространныхъ телеграммъ, сообщалъ С. Д. Сазонову, что тамъ «удручены» извстіемъ объ обратной отдач непріятелю Перемышля и съ настойчивостью возвращаются къ вопросу о привлеченіи Румыніи па сторону Державъ Согласія. Мнніе о «спасительности» этого привлеченія сложилось также и въ Лондон, не безъ усилій конечно румынскихъ дипломатовъ.

Въ эти тяжелые дни нажима на пашу дипломатію, въ Ставку прізжалъ за совтомъ товарищъ министра иностранныхъ длъ А-А. Нератовъ. На происшедшемъ совщаніи мн пришлось высказать мысль, что выступленіе румынской арміи не способно измнить обстановки на нашемъ фронт. Вмст съ тмъ я выразилъ сомнніе въ польз привлеченія на нашу сторону государствъ, арміи который нуждаются столь же остро въ матеріальномъ и техническомъ снабженіи, какъ и сами мы.

Постановка ршенія не входила въ полномочія совщанія, носившаго лишь предварительный характеръ. Въ конц концовъ дло свелось къ тому, что Румынія получила полное удовлетвореніе выставленныхъ ею требованій. С. Д- Сазоновъ былъ вынужденъ проявить вновь свою уступчивость, главнымъ образомъ вслдствіе настойчивыхъ пожеланій Англіи и Франціи видть Румынію нашей союзницей.