Великий князь Николай Николаевич

Эта телеграмма вызвала новую телеграмму г. Пуанкарэ, въ которой онъ выражалъ свою благодарность за уступчивость, и давалъ, въ свою очередь завреніе, что, при заключеніи мира, Франція окажетъ горячее содйствіе къ защит интересовъ славянскихъ народовъ, а также что состоявшіяся уже ране между союзниками соглашенія, въ глазахъ французскаго правительства, не могутъ подвергнуться измненіямъ, вслдствіе предстоящаго присоединенія къ Державамъ Согласія Италіи-

Послдняя телеграмма пришла во время пребыванія Императора Николая П-го и Верховнаго Главнокомандующаго въ конц апрля въ Галичин.

Сдланныя уступки въ пользу Италіи глубоко взволновали однако Сербію — Королевичъ Александръ счелъ необходимымъ обратиться къ Великому Князю Николаю Николаевичу съ особымъ письмомъ, въ которомъ называлъ его «Дорогой Дядя» и уповая на его-(заступничество, Сербскій Престолонаслдникъ горько жаловался, что Италія по отношенію къ Сербіи невидимому «займетъ мсто Австріи, отъ которой мы (Сербы) надемся, что эта война навсегда освободитъ насъ». Затмъ Королевичъ высказывалъ мысль, что сдланныя уступки произведутъ въ его войскахъ душевное настроеніе, которое можетъ тягостно отозваться па подготовляющемся наступленіи.

На это письмо Великій Князь отвтилъ, что, къ сожалнію, затронутый Королевичемъ Александромъ вопросъ объ общей политической обстановк находится вн его, Великаго Князя, компетенціи. «Въ одномъ ты можешь быть увренъ, добавлялъ Августйшій авторъ письма, — все, что будетъ въ моихъ силахъ и возможности, будетъ сдлано. Я твердо врю, что съ помощьей Божьей, все, въ конц концовъ, устроится въ желательномъ смысл».

Поздка Верховнаго Главнокомандующаго въ Галичину, въ цляхъ сопровожденія Государя Императора, лишь подтвердила слухи о переброск германцевъ на р. Дунаецъ и, сосредоточеніи тамъ значительныхъ непріятельскихъ силъ противъ русской 3-й арміи. Поэтому вернувшись въ Ставку, Великій Князь, находя необходимымъ ускорить ршеніе вопроса о выступленіи Италіи и заботясь о томъ, чтобы извстіе о присоединеніи Италіи оказало свое вліяніе на союзниковъ и враговъ, отправилъ 29-го апрля на имя С. Д. Сазонова телеграмму слдующаго содержанія:

«Мн крайне необходимо получить отвты: 1) когда будетъ обнародовало подписанное въ Лондон соглашеніе съ Италіей;

2) извстно ли Австріи и Германіи, что соглашеніе подписано;

3) состоялась ли въ Италіи предварительная секретная мобилизація и въ какомъ размр; 4) когда фактически произойдетъ въ Италіи общая мобилизація; 5) когда Италія будетъ готова и начнетъ военныя дйствія; 6) когда послдуетъ объявленіе войны Италіей

Австріи, Германіи и Турціи. Генералъ-Адъютантъ Николай». Увы! Отвтъ, пришедшій черезъ нсколько дней, получился датеко неутшительный: соглашеніе было подписано 26-го апрля, но самое выступленіе Италіи, по заявленію итальянскаго правительства, можетъ начаться только черезъ мсяцъ, то есть 26-го мая-Эта задержка въ фактическомъ выступленіи Италіи была принята въ Ставк, какъ крайне неблагопріятный факторъ. Въ самомъ

дл, мы въ прав были расчитывать,что своевременное появленіе на юго-заподныхъ границахъ Австро-Венгріи до 40 итальянскихъ мобилизованныхъ дивизій должно бы, казалось, кореннымъ образомъ измнить обстановку въ предстоявшій наиболе ршительный для Россіи періодъ борьбы съ соединенными силами Австро-Германцевъ въ Галпціи.

Второй вопросъ, который чрезвычайно безпокоилъ Верховнаго Главнокомандующаго и «Станку», эта вопросъ о направленіи главныхъ силъ Италіи: будутъ ли он частично перевезеиы, въ вид подкрпленій, на французскій фронтъ, или вс ихъ силы получатъ назначеніе противъ Австріи.

Въ виду очевидной важности этого вопроса для Россіи, Великій Князь Николай Николаевичъ выразилъ категорическое желаніе, чтобы взаимныя дйствія Русской и Итальянской армій были обсуждены въ Ставк съ полковникомъ Ропполо, итальянскимъ военнымъ агентомъ въ Петроград. Это пожеланіе пе встртило со стороны Западныхъ Державъ возраженій по существу, но оно было однако,, дополнено соображеніемъ французскаго министра иностранныхъ длъ Делькассэ, о необходимости одновременнаго обсужденія также вопроса о взаимодйствіи, какъ морскихъ силъ въ Адріатик, такъ и сухопутныхъ силъ Франціи, Англіи и Италіи на остальныхъ театрахъ войны. Эго обсужденіе признавалось боле удобнымъ произвести въ Париж, конечно, въ присутствіи русскихъ военнаго и морского агентовъ.

Такъ какъ одновременно Верховному Главнокомандующему было сообщено, что общій планъ итальянскаго Генеральнаго Штаба, насколько извстно, состоитъ въ томъ, чтобы, выставивъ заслонъ къ сторон Трентино, идти главными силами на Лайбахъ и Клаген-фуртъ, по направленію къ Вн, н такъ какъ этотъ общій планъ не противорчилъ соображеніямъ Русской Ставки, то Великій Князь съ изложенными выше соображеніями о перенесеніи часть переговоровъ въ Парижъ согласился, указавъ лишь, что наши представители въ Парижскомъ совщаніи не могутъ быть облечены правомъ голоса.