Венедикт Ерофеев «Москва – Петушки», или The rest is silence

В конце книги:

Как я ни защищался, они пригвоздили меня к полу, совершенно ополоумевшего… (218)

2) Что ж они думают? Что меня там никто не встретит? (143)

______________

Утеха рода человеческого, лилия долины не пришла и не встретила (213).

3) …или поезд провалится под откос? (143)

______________

Я бежал и бежал, сквозь вихорь и мрак, срывая двери с петель, я знал, что поезд «Москва – Петушки» летит под откос (210).

4) …или где-нибудь у 105‐го километра я задремлю от вина… (143)

______________

Глава «Усад – 105‐й км»:

Тут я совсем почти задремал. Я уронил голову себе на плечо и до Петушков не хотел ее поднимать (200).

5) …меня, сонного, удавят, как мальчика… (143)

______________

Они даже не дали себе отдышаться – и с последней ступеньки бросились меня душить, сразу пятью или шестью руками; я, как мог, отцеплял их руки и защищал свое горло, как мог (218).

6) …или зарежут, как девочку? (143)

______________

И тут мне пронзило левый бок, и я тихонько застонал, потому что не было во мне силы даже рукою защититься от ножика (211).

«Не хвались завтрашним днем, ибо не знаешь, что родит тот день», – сказано в Библии (Притч. 27: 1). Вторя мудрости царя Соломона, выводя сознание гибели за рамки личной судьбы, В. Е. ставит перед читателем вопрос, проникнутый глубокой иронией: «Наше завтра светлее, чем наше вчера и наше сегодня. Но кто поручится, что наше послезавтра не будет хуже нашего позавчера?» (143).

Знающий, саркастический умница, обреченный, посторонний всему и всем – кто он, этот человек? Где истоки его мироощущения? Что у него за душой? Кто у него в душе? Попытка понять его живую душу – задача последующего анализа.

Лишний человек

А разве есть наслаждения, за которые Гамлет отдал бы муки своего сознания?

В. В. Розанов

Автопортрет Венички Ерофеева на первый взгляд предельно противоречив. С одной стороны: «…умен, скучен, легкомысленен, рохля…»; с другой: «…и дурак, и демон, и пустомеля разом» (145). Но для разгадки указываются ключи. Герой идентифицирует себя с Гамлетом: случай в русской литературе не новый. Подводя итог прошлым подвигам, В. Е. сообщает: «Сызмальства почти, от молодых ногтей, любимым словом моим было „дерзание“. И – Бог свидетель – как я дерзал!» (153). Дерзают герои, «дерзание» – слово, которое несет в себе понятие (по Далю) отваги, смелости, необычайной решимости, высокой мечты, воплощаемой в жизнь героями. Вспомним крутившуюся по радио почти ежедневно песню того времени, которую исполняли все школьные хоры:

Мечтать, надо мечтатьДетям орлиного племени,

Есть воля и смелость у нас, чтобы статьГероями нашего времени!

«Герой нашего времени» – демонический аналитик Печорин, несмотря на яркость индивидуальности, причислен к ряду и роду литературных героев, «лишним людям», к которым всегда примыкали и русские Гамлеты. Скучающий умница Евгений Онегин, талантливый рохля Илья Обломов, легкомысленный блестящий Рудин, несчастный Чулкатурин, – более полувека молчала литературная традиция, лишь иногда воспроизводя образы «обломков прошлого» и обычно второстепенными персонажами. От грядущего «светлого будущего» русская литература и общественная мысль ждала «новых людей»[96].

И вот перед нами – дерзающий «герой нашего времени», рефлектирующий пропойца, «новый», «лишний» человек в русской литературе ХХ века, алкоголик Веничка Ерофеев. Печальная и гротескная ирония заключается в примыкании этого персонажа к старой плеяде. Воскресение этого характера и литературного типа представляется глубоко показательным и важным для понимания развития русской культуры и жизни ХХ века.

Философский тип

Философская традиция и грани личности героя петушинской «поэмы» ярче всего видны при сопоставлении его с персонажами Достоевского, которые цитируются в тексте.