Вернувшиеся

Р а н к.   Чем больше, тем лучше. Но не соображу, о чем вы. Придется вам самой мне сказать. Или вы мне не доверяете?

Н о р а.   Доверяю как никому. Вы мой самый верный, самый надежный друг. Потому я и завела с вами этот разговор. Понимаете, доктор Ранк, мне надо предотвратить кое-что, и вы должны мне помочь. Вы сами знаете, как сильно любит меня Торвалд, ради меня он, ни секунды не мешкая, отдаст жизнь.

Р а н к   (наклоняясь к ней). Нора, вы думаете, он один такой?

Н о р а   (вздрогнув). Какой?

Р а н к.   Кто готов отдать за вас жизнь.

Н о р а   (удрученно). Вот оно что.

Р а н к.   Я поклялся себе, что перед смертью откроюсь вам. Более удачного случая мне не дождаться. Ну вот, Нора, теперь вы знаете. И можете смело довериться мне.

Н о р а   (встает, говорит ровно и спокойно). Позвольте мне пройти.

Р а н к   (дает ей пройти, но сам остается сидеть). Нора…

Н о р а   (выглядывая в прихожую). Хелен, принеси лампу! (Подходит к печке.) Дорогой доктор Ранк, это было очень, очень некрасиво с вашей стороны.

Р а н к   (вставая). Что некрасиво? Что я полюбил вас так горячо, как и другой?

Н о р а.   Нет, но что вы зачем-то заговорили об этом. Тем более когда никакой нужды в том нет…

Р а н к.   Вы знали? Вы это имеете в виду?

Г о р н и ч н а я   приносит лампу, ставит ее на стол и уходит.

Р а н к.   Нора, госпожа Хелмер, я спрашиваю вас: вы знали?

Н о р а.   Откуда мне знать, что я знала и чего не знала? Честное слово, нечего мне вам ответить, доктор… Да, сплоховали вы, а как славно все было.

Р а н к.   Зато теперь вы знаете, что можете распоряжаться мной сполна, и душой, и жизнью. Откройтесь мне, прошу вас.

Н о р а   (смотрит на него). После того, что вы сказали?

Р а н к.   Умоляю вас, позвольте мне узнать, в чем дело!

Н о р а.   Нет, теперь вы не узнаете ничего.

Р а н к.   Не карайте меня так жестоко. Позвольте мне сделать для вас все, что в человеческих силах.

Н о р а.   Отныне вы мне не помощник. Да мне, пожалуй, и не нужна помощь. Все это мои пустые страхи и больше ничего. Правда-правда. (Садится в кресло-качалку и с улыбкой смотрит на доктора.) Вы славный человек, доктор Ранк. Небось стыдно вам теперь, когда лампа светит?

Р а н к.   Нет, по чести сказать, не стыдно. Но, видимо, мне следует покинуть ваш дом. Навсегда.

Н о р а.   Ни в коем случае! Естественно, вы должны бывать у нас как прежде. Вы же знаете, как вы нужны Торвалду.

Р а н к.   А вам?

Н о р а.   Что ж, я так скажу: с вами всегда приятно и забавно.

Р а н к.   Это и сбило меня с толку. Вы так загадочно держите себя. Мне часто казалось, что вам столь же приятно проводить время со мной, как и с Хелмером.

Н о р а.   Видите ли, есть люди, которых любишь, и есть те, с кем хочется проводить время.

Р а н к.   Да, понимаю.

Н о р а.   Дома я больше всех любила, конечно, папу. Но я обожала пробраться в людскую, там меня никто не воспитывал, и между собой они общались ужасно забавно.

Р а н к.   А, так я занял их место.

Н о р а   (вскакивает и подбегает к нему). Милый, дорогой доктор Ранк! Я не это имела в виду. Но вы же сами понимаете, что Торвалда, как и папу…

Г о р н и ч н а я.   Госпожа Хелмер! (Протягивает ей карточку и что-то шепчет.)

Н о р а   (взглянув на карточку). Ах! (Прячет ее в карман.)

Р а н к.   У вас неприятности?

Н о р а.   Нет, нет. Это… это насчет моего костюма.

Р а н к.   Костюма? Вон же он лежит.

Н о р а.   Да. Нет, это другой. Я заказала еще один, по секрету от Торвалда.

Р а н к.   Аа, так вот она – страшная тайна.

Н о р а.   Ну да. Прошу вас, идите к нему, он у себя. И задержите его как можно дольше.

Р а н к.   Не волнуйтесь, от меня он не сбежит. (Уходит в кабинет Хелмера.)

Н о р а   (горничной).

Он здесь и ждет на кухне?

Г о р н и ч н а я.   Да, вошел с черного хода.

Н о р а.   Ты не сказала, что у меня люди?

Г о р н и ч н а я.   Сказала, но не помогло.

Н о р а.   Он не желает уходить?

Г о р н и ч н а я.   Нет, пока не поговорит с хозяйкой.

Н о р а.   Ладно, пусть войдет, только не сразу. Хелен, и не смей никому рассказывать о нем, это сюрприз для господина Хелмера.

Г о р н и ч н а я.   Конечно, конечно, я все понимаю. (Уходит.)

Н о р а.   Значит, не обойдется. Все-таки начинается. Ну нет же, нет! Этого не может быть, не должно быть, и все!

Идет и запирает на щеколду дверь в кабинет Хелмера.

Горничная открывает дверь прихожей, пропускает   К р о г с т а д а   и закрывает дверь. На нем дорожная шуба, зимние сапоги и меховая шапка.

Н о р а.   Говорите тихо, муж дома.