Вещь

– Уфф… У нас было множество ссор. Некоторые весьма кровопролитные. Как-то раз мы зашли в огромный магазин игрушек, чтобы купить подарок на день рождения его сыну. Этот день был тем редким праздником, когда жена Марата разрешала дарить ребенку какой-нибудь не очень большой и не сильно дорогой подарок, который он сможет взять с собой, а не оставить навсегда в Могильнике (так Марат называл коттедж, где хранились игрушки). Поэтому при выборе подарка Марат был особенно щепетилен и зануден, как никогда. Он ковырялся во всех колесиках и механизмах машинок, допрашивал продавцов с таким пристрастием о том, какого цвета фары обычно предпочитают мальчики десяти лет, что те готовы были зарыться от стыда за свою неосведомленность в стопку упаковочных пакетов. Одну продавщицу он таки довел до истерики, упрекнув, что она «протирает жопой стул» и «жирная гусыня, дура набитая, работает в детском магазине и понятия не имеет, что такое игрушки для детей». Продавщица не вынесла оскорбления и позвала заведующую. Через некоторое время та подобрала то, что нужно. Во время этой перепалки я как ни в чем не бывало бродила по залу и любовалась красивыми куклами, выставленными длинными рядами на стеллажах. И вдруг одна из них позвала меня. Это была кукла из детских грез: в длинном голубом платье, вышитом перламутровыми бисеринками, с прекрасными волосами, в прозрачных туфельках на тоненьком каблучке. На пальце у нее было колечко, а в руке крошечная сумочка из крокодиловой кожи. В детстве мы с мамой жили очень бедно, и даже в лучших своих мечтах я и представить себе не могла такого великолепия. Позже, когда мы из глухой деревни переехали в поселок «городского типа», я дружила с одной девочкой из нашего подъезда. Сама по себе она была ужасная зануда и жадина, но мы общались с ней потому, что у нее была похожая кукла. Папа-военный привез ей ее из ГДР. Как мы, девчонки, ей завидовали! Я помню свои мечты о том, что она случайно забудет куклу на скамейке и тогда я смогу вдоволь с ней наиграться. Но она всегда носила это сокровище с собой, и мы могли только охать, глядя на то, как она причесывает ее, любуясь на тонкое кукольное личико в белокурых кудряшках. Я не ощущала привычного покалывания в ногтях, как это всегда со мной бывало перед белонгированием, но, тем не менее, пока Марат планомерно доводил своими претензиями обслуживающий персонал до инфаркта, быстро засунула куклу в большой полиэтиленовый пакет и пошла к кассе. Вскоре ко мне присоединился Марат. Мы благополучно оплатили огромную игрушечную машину, которая занимала весь проем между кассами, и пошли было на улицу, как вдруг заорала сигнализация. Нас любезно попросили вернуться и еще раз снять с автомобиля штрих-код, на который, как подумали охранники, отреагировала система охраны. Когда же мерзкий писк раздался опять, мне пришлось разыграть целую комедию, громко ругаясь и упрекая Марата в том, что своему сыну он машину оплатил, а про куклу для моей дочери совершенно забыл. Похлопав глазами, он, наконец, допер, в чем дело, и кинулся мне на выручку. Для того чтобы избежать общения с ментами, мы заплатили бешеные деньги за эту теперь уже бесполезную игрушку и под подозрительно-презрительными взглядами и ухмылками продавцов двинулись к машине.

«Агнесса – ты полная идиотка, несчастная психопатка, – с ходу начал он орать на меня в машине, зная, как я ненавижу это имя. – Я раз в году могу себе позволить порадовать любимого сына, и именно в этот день ты решаешь засадить нас за решетку, стерва ты проклятая. Ты ведь специально это подстроила, да? На хрена тебе сдалась эта чертова кукла, я не вижу в ней ни грамма энергии. Ты решила мне отомстить за то, что я до сих пор люблю свою семью? За то, что я не женюсь на тебе? Неужели ты до сих пор не поняла по своему опыту, что ты не из тех, на ком женятся! Ты думаешь, Корецкий просто так от тебя сбежал? Да у тебя на лбу написано – ни в коем случае не связывайте с больной идиоткой свою жизнь!»

Это было уже слишком. Такое количество плевков за один раз не укладывалось ни в какой носовой платок.

«Какое самомнение! Я лучше застрелюсь, чем выйду за тебя замуж. Жалкий прохиндей, который ворует последние гроши у старух, ты – вонючий маньяк…»