Ветер богов

— Красавицы красавицами, а чем ты ещё можешь похвастать, одноногий козел?

— Я? Вот прочитай! — самодовольно улыбнулся Акисада, подавая визитную карточку.

Ичиро с удивлением прочитал:

«Акисада Нориясу — заместитель заведующего договорным отделом строительной флрмы «Уэда и К°», Кобэ…»

— Ты стал заместителем заведующего?..

Акисада рассмеялся:

— Да где там. Я сам это выдумал. Когда подаешь такую визитную карточку, к тебе иначе относятся. Даже Рябая теперь со мной уважительнее стала говорить: подумывает о строительстве крахмального завода. Это будет выгодный подряд фирме. Усадьбу мы ей уже строим.

Дед залился смехом, дребезжащим, прерываемым кашлем. Этот смех отозвался болью в сердце Ичиро: как постарел ты, родной!

— Ну и ловкач! — продолжал хихикать дед. — Умеет пыль в глаза пустить. Вот уж правду говорят: «Даже у дурака может быть какой-нибудь талант».

— Это я, заместитель заведующего, дурак? — нахмурил брови Акисада.

— Ладно, — улыбнулся Ичиро. — В нашем доме живут только умные. Договорились? — И, положив руку на хрупкое плечико сына, ласково сказал: — Давно мы не боролись с тобой, сынок. Ты, наверное, стал очень сильным и поборешь меня?

— Я?.. — задохнулся от счастья Сэцуо и принял борцовскую стойку.

* * *

В тот же день Ичиро показал Оданаке и Умэсите заявление о вступлении в партию, а после работы они торжественно вручили ему свои рекомендации. Волнуясь, Ичиро взял их обеими руками, как когда-то их сосед, отец Намико, красный листок — повестку о призыве в армию. Только под торжественностью отца Намико таилась глубокая сердечная боль, а Эдано радовался, и ему не надо было скрывать свои чувства. Он от души благодарил товарищей, заверяя, что оправдает их надежды, и, наверное, ещё долго говорил бы, но Оданака шутливо толкнул его кулаком в бок:

— Вот не ожидал, что ты можешь быть таким красноречивым!.. Но дело не в этом… Знаешь, лучше бы тебе самому поехать в префектурный комитет партии. У нас часто посылают рабочих в Кобэ за грузами. Я попрошу сержанта, чтобы он взял тебя с собой.

— Большое спасибо, друг!

2

Автоколонна из десятка «студебеккеров», ревя моторами и оглушая прохожих клаксонами, бешено неслась к Кобэ. Встречные машины опасливо прижимались к обочине дороги и сбавляли ход, крестьянские тележки просто останавливались, а некоторые из их хозяев на всякий случай кланялись мчавшимся мимо грузовикам, за рулями которых сидели военные-янки.

Тресясь в кузове, Эдано недоумевал: «Шалые какие-то, ведь не по боевой тревоге их послали. Неудивительно, что столько людей калечат, если трезвые мчатся с такой скоростью». Другой грузчик, неразговорчивый, хмурый человек, равнодушно смотрел по сторонам — он уже не первый раз сопровождал машины в Кобэ и привык к американской манере езды.

В Кобэ бег колонны был замедлен полицейскими-регулировщиками, вернее, не ими, а внушительными фигурами здоровенных парней из эмпи. Американские водители предпочитали не иметь дело с отечественной военной жандармерией: это не японская полиция. У порта автоколонна остановилась, и сержант, разминая ноги, пошел в комендатуру. Появившись через полчаса, он кивком головы подозвал водителей и грузчиков:

— Вот что, парни, придется нам здесь немного потоптаться, груз получим часов через шесть, не раньше. Понятно? Если кто из вас успеет напиться — дело будет иметь со мной, — покачал он огромным кулаком. — Понятно? Чтоб через шесть часов все были на месте!

— Понятно! — дружно гаркнули шоферы.

Японцы-грузчики вежливо поклонились и стали быстро расходиться.

Напарник Эдано, буркнув: «Эх и высплюсь», полез а кузов.

Неожиданная задержка обрадовала Эдано: теперь не надо было обращаться к сержанту с просьбой об увольнении. Оглядевшись, он зашагал в префектурный комитет партии. Вот и нужная улица. Секретарь охотно уединился с ним на ящиках у стенки сарая. Дотошно расспрашивал о положении в Итамуре, о семье Эдано, о товарищах. И нашел теплые слова, чтобы выразить соболезнование Ичиро по поводу гибели его жены.

Выслушав рассказ об Умэсите, секретарь сцепил пальцы:

— Это всё правда, товарищ Эдано. Партия допустила ряд ошибок по крестьянскому вопросу. И здесь нет вины товарища Умэситы. Шестая партийная конференция признала ошибки, и теперь мы стараемся выправить положение. Ито Рицу изгнан из партии, как полицейский агент. Вот как иногда получается. А вас, — голос секретаря потеплел, и он внимательно посмотрел на Ичиро, — мы сегодня же примем в кандидаты, напрасно вы медлили. Мы ценим, что вы вступаете в партию в тот момент, когда на неё снова начались гонения. Вот в России, когда умер Ленин и враги подняли злорадный вой, сто тысяч человек стали коммунистами. Вы приехали удачно, сейчас собралось большинство членов комитета.

3

Ичиро шёл, не замечая вокруг себя пестрой шумливой толпы, заполнившей тротуары. Он словно со стороны присматривался к себе и всё время ощущал в нагрудном кармане куртки карточку кандидата в члены партии. Через три месяца он станет полноправным коммунистом, солдатом революции. И ничто, никакие испытания и опасности, не заставит его покинуть строй бойцов.