Властелин колец

— Слава им! Великая слава! — молвил он, опускаясь на колени. Тогда Арагорн поднялся, и поднялось войско, и все пошли в шатры — есть, пить и веселиться, пока длится день.

Фродо и Сэма провели в отдельную палатку, сняли с них старые одежды и с почтением отложили в сторону; и дали хоббитам чистое бельё. Потом вошел Гэндальф, и в руках его — Фродо глазам своим не поверил — были меч, эльфийский плащ и мифрильная кольчуга. Сэму маг принес позолоченную кольчугу и его плащ, вычищенный и кое-где зашитый. А потом положил перед ними два меча.

— Мне меч не нужен, — отказался Фродо.

— Сегодня ты должен быть при мече, — сказал Гэндальф.

Тогда Фродо взял небольшой меч — он принадлежал Сэму и был положен с ним рядом на Кириф-Унголе.

— Разитель твой, Сэм, — сказал он.

— Нет, хозяин! Господин Бильбо дал его вам вместе с кольчугой; он не хотел бы, чтобы кто другой носил его.

Фродо сдался, и Гэндальф, точно он был их оруженосцем, преклонил колено и опоясал их мечами; потом встал и возложил им на головы серебряные обручи. И, одевшись, они отправились на пир; они сидели за королевским столом с Гэндальфом, Князем Йомером Роандийским, Принцем Имрахилем и Капитанами; были там также Леголас и Гимли.

Но когда после Минуты Безмолвия гостям поднесли вино, вошли два оруженосца, чтобы прислуживать своим сеньорам: один — в черной с серебром одежде стражей Минас-Тирифа, другой — в зеленом и белом. Интересно, подумал Сэм, что делают такие мальчишки среди всех этих могучих воинов. А потом вдруг они оказались совсем рядом — и он увидел.

— Глядите-ка, господин Фродо!.. — чуть не завопил он. — Глядите! Я — не я, коли это не Пин — господин Перегрин Хват, хотел я сказать — и не господин Мерри! Как они выросли! Сдается, не только нам есть что порассказать…

— Воистину так, — повернулся к ним Пин. — Как пир кончится — все расскажем. А пока можете попытать Гэндальфа — он не так замкнут, как был, хоть и смеётся теперь больше, чем говорит. Мы с Мерри сейчас заняты. Мы рыцари Гондора и Марки, как, я надеюсь, вы видите.

Наконец день радости кончился; и, когда солнце зашло, и круглая луна медленно всплыла над туманами Андуина, взблескивая на шелестящих листьях, Фродо и Сэм уселись под шепчущими деревьями среди благоухания Ифилиэна; и добрую половину ночи они проболтали с Пином, Мерри и Гэндальфом, а потом к ним подошли и Гимли с Леголасом. Фродо и Сэм узнали, что приключилось с их товарищами после того, как в лихой день на Парф-Галене Отряд распался; и, однако, у них появлялись все новые и новые вопросы — и новые рассказы.

Орки, говорящие деревья, лиги степей, скачущие всадники, мерцающие пещеры, белые крепости, золотые дворцы, битвы, длинные корабли — всё смешалось в голове Сэма. Но среди всех этих чудес самым большим чудом казался ему вид Мерри и Пина; он то и дело заставлял их меряться ростом с собой и Фродо и наконец заявил, чеша в затылке:

— В ваши-то годы! Ничего не понимаю!.. Вы ж на добрых три дюйма выше, чем должны быть, или я гном.

— Что нет — то нет, — сказал Гимли. — Говорил же я, что Смертные не могут просто так пить напитки энтов. Это вам не пиво. С ними после этого кое-что происходит.

— Напитки энтов?.. — повторил Сэм. — Опять вы об энтах; но что они такое — никак не пойму. Это сколько же времени пройдет, пока мы во всем разберемся?

— Много, много, — «успокоил» его Пин. — А потом Фродо придется запереться в Башне Минас-Тирифа и все записать. Не то он забудет половину — такое будет огорчение для старого Бильбо!..

Наконец Гэндальф поднялся.

— Руки Короля — руки целителя, милые друзья, — сказал он. — Но вы были у самого края смерти, когда он отозвал вас, погрузив в ласковое забытье сна. И, хоть спали вы долго и счастливо, пришло время заснуть снова.

— И не только Сэму и Фродо, — поддержал мага Гимли, — но и тебе, Пин. Я люблю тебя, хотя бы только за те муки, которых ты мне стоил — мне их никогда не забыть. Не забыть и того, как я тебя нашел после последней битвы. Если бы не гном Гимли — ты бы пропал. Ну, а я теперь знаю, как выглядят хоббичьи ноги — они одни торчали из груды тел. Когда я тебя вытащил, то был уверен: ты мертв. Я готов был выдрать себе бороду… Ты только день, как стал на ноги. Отправляйся спать. Да и мне пора.

— А я, — молвил Леголас, — поброжу в лесах этой дивной земли — это для меня отдых. В грядущие дни, если мой Владыка позволит, кое — кто из нашего народа придет сюда — тогда край этот станет вощину Благословенным… на время. На время: на месяц, на год, на сотню людских лет. Но Андуин близко, и Андуин ведет к Морю. К Морю!..