Воевода

Изначальная ставка на Херсонес была связана с тем, что лишнего серебра у него не было. Поэтому он намеревался расторговаться и только потом подступаться к вопросу с невольниками. Но все сложилось куда лучше, чем он рассчитывал, а потому он без раздумий подкорректировал свои планы.

— Так, а чего тогда не выкупить черкесских воинов, — хмыкнув, заметил сопровождавший его Борис.

— Смеешься? — хмыкнул Михаил.

— Ничуть. Народец, конечно, своенравный, но рубаки знатные. Уж поверь мне.

— Это ты мне поверь, я знаю их получше, чем ты. Вои они знатные. Этого у них не отнять. Но сами себе на уме. Сообща действовать не любят, все время выпячиваются. Выставь нашего пограничника против черкеса, и я, пожалуй, поставлю на горца. Но двое пограничников уже управятся с парой черкесов. А трое так и четверых положат. Десятку можно смело выходить против двадцати. Нужно объяснять почему?

— Самое простое, что приходит на ум, то, что мы обучены действовать сообща. Пока одни будут сдерживать ворога, стрелки станут снимать одного за другим.

— А еще мы учимся драться в строю, поддерживая и прикрывая друг друга. Тогда как горцы даже посреди сечи будут бахвалиться друг перед другом и пренебрегать помощью товарища. Еще и обозлятся за такую подмогу.

— И что будем делать?

— То, что и собирались. Выкупать детей и семьи. Первых отдадим на воспитание пограничникам. Вторых поселим на выселках. Да и Теракопе обещал поставить поселение, жители которого станут заготавливать ему корма.

— Когда еще дети подрастут, — покачав головой, не согласился Борис. — Опять же взять нас, что раньше служили князю Роману. Ведь мы же приняли твою руку.

— Но может статься и так, что кто-то решил, будто брат покойного князя замена куда достойней безродного выскочки.

— Не поручусь, что ты не прав, — разведя руками, был вынужден согласиться безопасник.

Михаил же про себя подумал, что таковым может оказаться и сам Борис. Это дело серьезное, никого нельзя сбрасывать со счетов. С другой стороны, а стал бы Олег так-то откровенно подставлять его. Сомнительно. Но это всего лишь один из плюсов, который никак не развеивает подозрения. Но и других кадров у Романова нет. Так что придется работать с тем, что имеется.

— Может, ты и прав, Михаил Федорович. Только вои нам нужны уже сегодня.

— Нужны. И придется крепко подумать, откуда их взять.

К тому моменту, когда они вернулись на корабли, их уже разгрузили, передав все серебро Родиону. Кстати, не царьградские милиарисии и не серебряники киевского князя. Чеканка была местной, из доброго серебра, хотя и в подражание имперской монете, с таким же номиналом. Только на них было выбито христианское имя князя — Михаил.

Интересно, это по совету Евгении или Олег и сам с усам? После их встречи Романов уже ни в чем не уверен. Он-то считал Святославича обычным дуболомом, рубакой-воином, занимающим свое положение по факту рождения. На деле же тот оказался изворотливым, дальновидным и просчитывающим свои действия на несколько ходов вперед.

Кстати, о супруге князя. По возвращении в гавань Михаил застал там Анисию. Преданная служанка княгини ожидала его на пристани, закутавшись в плащ, хотя погода была достаточно теплой.

Как оказалось, ее госпожа приглашала Романова в известный дом. Можно, конечно, и проигнорировать. Но в свете того, что у представительницы рода Дук появилось влияние на мужа, глупо. Поэтому он отправился на встречу. Только на этот раз Борис подошел к своим обязанностям куда обстоятельней. Чем изрядно повеселил Евгению.

— Предпочитаю выглядеть смешным, чем мертвым дураком, — пожав плечами, ответил на эту насмешку Михаил.

— Хочешь сказать, что сильно поумнел?

— Настолько, что о любовных утехах даже не помышляю.

— Я тебе больше не нравлюсь?

— Этого я не говорил. Но желать тебя на расстоянии и лезть под твое платье совсем не одно и то же.

— Понимаю. Успокойся. У меня не было в планах уложить тебя в постель. Как не собираюсь обижаться и на то, что ты не бросился ко мне в ноги, обезумев от страсти. Мне бы такое, конечно, польстило, но ты серьезно упал бы в моих глазах.

— Рад, что не разочаровал тебя.

— И я рада, что ты оказался достаточно мудр и не стал сыпать в мой адрес обвинения в желании лишить жизни моего супруга. За прошедшее время многое изменилось. Я узнала Олега с другой стороны. Это сильный, волевой и мудрый правитель. Если рядом с ним случится достойная спутница, то он добьется куда большего, нежели она в одиночестве.

— То есть ты позвала меня за тем, чтобы сказать, что наша договоренность относительно твоего мужа утратила силу.

— А ты хочешь сказать, что после всего случившегося ты намеревался исполнить наш договор? — удивленно вздернула брови она.

— Не вижу для этого препятствий.

— Н-но…

— Я договаривался не с Олегом, а с князем. Княжна наследует не только стол своего супруга, но и его обязательства. Так что я ничем не рисковал.

— А ты коварен.

— Никакого коварства. Договор с тобой первичен. Все остальное только средство и хитрость для воплощения его в жизнь.

— А если наша прежняя договоренность утратила силу?

— А она утратила?