Волк и Заяц

— Вы в этом уверены, товарищ лейтенант? — раздался взволнованный голос Третина.

— Мне не доверяешь, у подполковника спроси!

— Да, здесь хорошее место… — отозвался Шрам.

— Да они нас как собак перестреляют! — не успокаивался прапорщик.

— А вы, товарищ прапорщик, за камнями прячьтесь! — вступил в разговор коренастый ефрейтор.

— Я вам не юноша, что бы по укрытиям бегать!

— Чего ж ты в лагере, неженка, не остался?! — злобно прошипел наемник.

— Шрам! — привел его в чувство лейтенант. — Успокойтесь, товарищ подполковник!

— А с чего ты вообще взял, что это подполковник? — хором спросили братья Петровы.

— Он может вообще не служил! — продолжал младший из братьев.

— А тебе погоны показать? — спокойно произнес Петр, нагнувшись на уровень Петрова и уставившись ему в глаза.

— Вы больше на бандита похожи, если честно! — говорил Смирнов.

— Нет, он не бандит! — вышел из "хвоста" старший сержант. — Я вас, товарищ подполковник, лично с севера болот нес! — продолжал он, обращаясь к Шраму.

— Спасибо… — с горечью в голосе отвечал наемник.

— Прекратить балаган! — крикнул адекватный Немов. — Товарищ лейтенант, нас могут заметить!

— Точно, по местам!

Отряд укрылся за камнями, Петр же утроился на дереве, откуда лучше просматривалась вышка.

Около башни ходили "Ренегаты". Судя по их смелости, там пряталось не менее десяти штук. С позиции Шрама было видно, что на самой высокой точке засели два снайпера. Хотя, снайперами их было трудно назвать: скорее всего, они решили таким образом укрыться от врага.

— Так… — послышался грозный голос командира. — На счет три открываем огонь! Все при оружии?

— Так точно! — согласованно ответили все бойцы. Наемник же смиренно молчал.

— У вас есть оружие? — спросил устроившийся около дерева Петренко.

— Нет, плевать буду! — съязвил Петр, демонстрируя МП-5.

— Раз, два, три… — отсчитывал лейтенант. — Огонь!!!

Грянули выстрелы. Три бандита упали замертво.

— Наших бьют! — послышались голоса "Ренегатов".

В отряд "Чистого неба" полетели ответные пули.

— Лови лимонку! — кинул гранату бандит.

Гранатой убило братьев Петровых, лежавших за одним камнем.

— Заразы… В атаку!!! — кричал командир.

Бойцы повыскакивали из своих укрытий и бросились в бой. Шрам метко отстреливал бандитов со своего дерева.

При попытке убежать был застрелен "снайпером" прапорщик Третин.

— Так тебе и надо, трус! — крикнул старшина.

Бандиты несли большие потери. В перестрелке удалось нейтрализовать одного из снайперов. Но оставшийся досаждал отряд, пуская с воздуха пистолетные пули.

Ренегаты ранили ефрейтора, но тот смог отползти в сторону, прикрывая ладонью рану.

— Держись, солдат! — подбежал к нему Кенилин. — Сейчас перевяжем…

Ему это не удалось. Единственный оставшийся бандит на вышке выпустил пулю в затылок бойцу.

— Спасибо, брат… — сказал Сорочкин, перевязывая себе простреленную ключицу правой рукой.

Казалось бы, можно праздновать победу. Но сверху все еще доносились выстрелы.

Засевшему на вышке Ренегату удалось ранить командира в живот.

— Товарищ лейтенант! — подбежал к нему старшина.

— Перевяжи меня, боец… Бинт… в кармане жилета…

— Шрам, помогите! — просил Петренко. — Прибейте этого снайпера к чертям!

Наемник молча кивнул и стал взбираться по лестнице.

По железным перилам ударила пуля.

— Шел бы ты отсюда, дядя! — выглядывал с площадки бандит.

Шрам обозленно выпустил в Ренегата очередь, но его голова уже скрылась. Петр стал бежать еще быстрее.

Когда мужчина добрался до площадки, на него смотрело дуло пистолета.

— Я же тебе говорил идти! — противным голосом лепетал бандит. — А теперь лови маслину…

Снайпер нажал на курок, но тот лишь щелкнул: старый пМ заклинило.

— Это ты лови! — сказал со злобной улыбкой наемник и выстрелил из МП.

Шрам спускался по ступеням спокойно, зная, что опасность миновала. Как только он коснулся поверхности земли, среди солдат стали ходить возгласы благодарности.

— Троекратное «ура» товарищу подполковнику! — силясь встать, говорил уже с перевязанной раной лейтенант.

Бойцы наградили Петра организованными криками. Наемник искренне улыбнулся, дослушивая последнее, растянутое "ура".

— Все, командир, — подходил раненный ефрейтор. — Вам, товарищ подполковник, спасибо, но нам пора двигаться дальше.

— Кто тебя бинтовал? — спросил Смирнов.

— Кенилин пытался, не успел… — Сорочкин указал на труп солдата. — Пришлось самому.

— Черти… — сказал лейтенант, стиснув зубы. — Подсчитаем потери!

— Я видел, как застрелили Третина, — отозвался Немов. — Он пытался убежать.

— Что ж, Бог ему судья… Прапорщик, Кенилин, Петровы… Это все?

— Да, все остальные здесь, — очнулся Петренко.

— Никто больше не ранен? — смотря на криво перевязанную руку ефрейтора, спрашивал командир.

— Есть немного, — сказал Шрам и показал локоть. По нему проскользнула пуля, разорвав заплату на плаще. Также была до крови содрана кожа.

— Как же вы так сумелись, товарищ подполковник? — сочувствовал старший сержант.

— Надо обработать рану, — говорил Смирнов, доставая водку. — В таких условиях может разрастись гангрена.

Петр задрал рукав, подставив бойцу рану. Тот обильно продезинфицировал её.