Волшебники парижской моды

Любые новые произведения пропитаны этой дисгармонией: пластическое искусство, музыка, даже мода. В особенности абстрактное искусство, самое показательное направление искусства нашего времени, уже не рассматривает человека и окружающую природу как центральную тему. Художники перенеслись в сферы метафизики и предоставили публике самой разгадывать их картины. Только на ней лежит обязанность определять ценности, созданные «сверхчеловеками» в обесчеловеченном искусстве.

Предприятие рискованное и неприменимое к моде! Для творцов моды тема творчества всегда была, есть и останется неизменной – это тема женщины, и только ее. Устраниться от этой темы, создавать линию без женщины, силуэт вне сходства с человеческим телом, – и выйдешь на точку отсчета, откуда начинается противоречие, которое становится посылкой абстрактного искусства.

Когда-то в отношениях между создателем моды и чувственностью окружающего мира царило полное согласие; в результате появлялась «возвышенная деформация природы», как назвал Бальзак процесс рождения моды. Лейтмотив чувственности выбирали и акцентировали по своему разумению кутюрье. Ворт, Дусе, Пуаре жили одной жизнью с женщиной и в согласии со своим миром создавали для нее волшебство грации. Такие кутюрье, как Пакен, Ланвен и Вионне, считали своим долгом всегда утверждать женскую красоту в современной моде.

А сегодня эта тема стерлась, Высокая мода оказалась в руках изнеженных, до крайности изысканных эстетов и тех, кто вошел в нее, родившись в особом мире Марселя Пруста. Об этом факте нельзя умолчать, т. к. он проливает свет на абстрактный характер их творений. Они обращаются к несуществующей женщине, чей неизменяемый образ придумали сами: красивый юный манекенщик, принятый сегодня за эталон.

Закономерно возникает вопрос: для кого работает воображение этих кутюрье, для кого они создают модели? По-видимому, не для массы, не для легионов работающих женщин, которым почти нечего выбрать из предлагаемых моделей, и это не позволяет следовать законам современной Высокой моды. Может быть, для нескольких светских дам, желающих обновить свой вышедший из моды гардероб, пригодный для былых раутов, где царил свергнутый уже король, или для других известных лиц нашего времени, не желающих оставаться на обочине современной жизни? Нет! Это общество, чья главная цель – регулярно попадать на страницы глянцевых журналов, утратило свою власть над эволюцией стиля.

Актриса Жозефина Бейкер, 1930-е гг.

Неужели уходят в пустоту, рождаясь для воображаемой публики дважды в год, эти изумительные находки, эти колдовские чудеса великих модельеров?! Ни в коем случае! Парадокс, тем не менее, подтверждает неоспоримую истину: несмотря на всю дерзость изобретений, порой шокирующие элементы моделей, на кажущуюся с первого взгляда невозможность реально их носить, эти эстеты оказываются способными удивлять неожиданными деталями и руководить движением моды.

Актриса Жизель Паскаль в фильме «Мадемуазель Парижа», «Мулен Руж», Париж, 1950

Так совершается чудо: фантазии и капризы, рожденные в рабочем кабинете кутюрье, разлетаются по всем четырем сторонам света, просачиваются в производство готового платья, идут извилистыми дорогами – и в итоге возвращаются к женщине успокоившимися, очеловеченными и признанными. Одним словом, это – МОДА.

Короли наших и завтрашних дней

Скрытые причины, подтолкнувшие когда-то знаменитых кутюрье на путь своего призвания, следует искать в их молодости. И Кристиан Диор не исключение. В его биографии была учеба, по окончании ему предстояло стать дипломатом, но он бросил ее и открыл художественную галерею, что свидетельствовало о большой любви к искусству. С другой стороны, выбор художников, чьи работы он выставлял в своей галерее, говорил о многом именно благодаря родству их творчества с профессией, которую Диор сделает в итоге своей. В его галерее висели картины Сальвадора Дали, Макса Жакоба[272], Кристиана Берара; на них были изображены навязчивые и фантасмагоричные мысли – все, что помогает миру ирреальному превратиться в мир осязаемый, то есть сюрреальный. Берар, блестящий театральный художник-декоратор, без сомнения первый, кто открыл Кристиану Диору глаза на огромное количество довольно смелых комбинаций цветов.

Слабое здоровье заставило Диора оставить профессию продавца картин. Попробовав себя поочередно художником – рисовальщиком мод, модельером у Пиге, затем у Лелонга, он в конце концов встретил человека, определившего его судьбу, – Марселя Буссака[273], короля текстиля.

* * *

Буссак! Фигура почти легендарная, ненавидимый «маленькими людьми», превозносимый великими и наводящий на них страх, Буссак был тайным советником моды.