Вор звездной пыли

Купец резко втянула в себя воздух:

– Ифрит?

Воскреситель ответила через Айшу:

– Здесь вы знаете ее как первую жену султана. Но в нашем мире она сильный иллюзионист. В нашем мире она ифрит: Алия, Мистик.

Когда-то Алия могла стать для Айши целью. Но Айша не охотилась на мертвецов.

Она никогда не признавала погони за прошлым, но вот настоящее… Здесь ее ждало мщение, которое она могла осуществить своим клинком.

Голос ифрита скользнул по ее разуму: «И моей магией, если ты пожелаешь ее применить».

Айша ощущала эту магию, бьющуюся в такт ее сердцу. До этого момента она оставалась чем-то дополнительным, нежеланным – способом слышать мертвых и говорить с ними. И вот сейчас ей предлагали эту магию в качестве оружия.

Она колебалась. Магия разрушила ее жизнь. Но, возможно, если она превратит эту силу в собственное оружие, та поможет ей вернуть контроль над своей жизнью. Айша молча кивнула.

«Значит, вместе». Она услышала торжествующую ухмылку в словах ифрита, и эта сила огнем побежала по телу Айши. Жар магии воодушевлял. Подавлял.

Айша глубоко вздохнула, чтобы справиться с участившимся пульсом и дрожью в конечностях. Она вспомнила Самара, обещавшего возносить ей хвалы по возвращении в Мадинну, и Джунейда, провозгласившего тост в честь ее преданности. Как обидно разочаровывать их обоих!

Айша посмотрела на Омара и произнесла новую клятву.

«Обещаю убить тебя», – подумала она.

Она всегда держала свои обещания.

68

Мазен

Алия Забытая. Так жители Мадинны за закрытыми дверями называли первую жену султана. Для Мазена она всегда оставалась призраком – историей, которую его отец никогда не рассказывал. Она была из времен до убийства жен, воспоминанием, которое оставалось недоступным для всех, даже для Омара. По крайней мере, так он раньше думал.

Однако теперь все разрозненные детали сложились в единое целое. Алия – ифрит. Султан – убийца джиннов. Наконец Мазен понял, почему кровь у Омара черная. Почему его брат ненавидел султана. Но…

– Почему? Почему ты убивал джиннов, если твоя мать тоже джинн?

Омар вздохнул:

– Ты, как всегда, задаешь не те вопросы, Мазен.

Он вытащил кинжал из рукава и наставил его на них. Мазен напрягся, готовясь бежать, и тут голос Омара раздался уже у него за спиной. Когда он повернулся, брат оказался достаточно близко, чтобы ударить его. Купец рванула вперед со своим кинжалом, однако удар просто рассеял тело Омара дымом.

Первый Омар (иллюзия или настоящий?) ринулся на них с кинжалом. Металл завизжал: Айша успела подставить саблю и остановить удар.

– Я забираю у тебя реликвию повелителя, Айша.

Омар освободил кинжал от ее клинка и нацелил его ей в сердце.

Айша парировала, однако Омар исчез прежде, чем удар достиг цели.

Он снова появился – уже позади нее. Айша развернулась.

И Омар всадил клинок ей в грудь.

Нет!

Мазен оттолкнул брата. Он уже один раз позволил Айше умереть. Как он может…

Айша ухмыльнулась, обнажая залитые алым зубы. Оба ее глаза стали черными, как ночь.

– Этого маловато будет, убийца джиннов.

Она щелкнула пальцами, и труп, бывший Тавилом, вытянул руку и схватил Омара за лодыжку. Впервые в жизни Мазен увидел на лице Омара страх. А потом труп дернул, и Омар рухнул, а лампа выпала у него из рук и покатилась по земле. Еще миг – и она оказалась у Лули в руках. Купец повернулась и бросилась к Кадиру.

Мазен побежал за ней.

Кадир и Риджа сражались посреди урагана, и ветры вокруг них были одновременно и щитом, и клеткой. Лули бессильно застыла на краю, где порывы дергали ее звездные одежды. Не дав ей времени возразить, Мазен утащил ее кинжал и полоснул себя по ладони.

В ее глазах загорелось понимание. Она протянула ему лампу.

Стоило ему прижать окровавленную ладонь к поверхности, как он ощутил ее: силу, пульсирующую под кожей. Сотни лет назад его предок хитростью заставил ифрита зачаровать этот предмет. Его отец предупреждал Лули, что реликвия служит только тем, кто имеет общую с ним кровь. Вот почему Омар смог использовать лампу – и почему султан не боялся, что Лули обратит ее магию против него.

– Риджа! – закричал Мазен в ураган. – Вы привязаны ко мне и будете служить мне! – Он поднял лампу. – Остановитесь.

Ветры стихли. Как только ураган исчез, Лули метнулась к Кадиру и обвила руками его шею. Несколько мгновений Риджа стояли, наблюдая за ними. А потом шагнули вперед и на ходу превратились из тени в женщину с резкими угловатыми чертами и короной кос. Когда Мазен приблизился, они прошагали к нему.

– Человек! – Их бирюзовые глаза сверкнули. – Я разорву тебе горло. – Мазен глупо попытался заслониться лампой, словно щитом. – Ты решил, что я, самый могущественный из джиннов, буду терпеть твои издевательства? Ты решил, что я…

– Риджа! – ифрит замер, услышав голос Кадира. – Он друг, а не враг.

Риджа уставились на Мазена с такой жаркой яростью, что тому показалось, будто он вот-вот воспламенится. Однако они повернулись и сказали:

– Тогда кто? Представь меня, чтобы их можно было убить.

– Вот. – Кадир указал на Омара, который боролся с Айшей и ее оживленным трупом. А потом он указал на силуэт, приближающийся с востока. – И вот…