Воспоминания о моем отце

После войны служба у Ольховского пошла неудачно, поскольку на фронте от пристрастился к зелью, и никак не мог бросить пить. Из Болгарии его перевели в Красноводск. А там без вести пропал самолет из его полка. Руководство посчитало, что самолет улетел в Иран, и тогда, приказом министра Булганина, Ольховский был снят с должности. Но буквально тут же самолет обнаружили разбившимся в горах Копетдага. Приказ, однако, отменять не стали, а Ольховского назначили адъюнктом в Монинскую академию. Зеленый змий не дал Николаю Ивановичу закончить адъюнктуру. После очередного срыва, который произошел уже в Германии, его демобилизовали. Ольховский пошел работать крановщиком на завод и поставил перед собой цель стать еще и Героем Труда. Только на заводе было такое пьянство, что он не смог совладать со своим пристрастием и быстро покатился вниз. Мы иногда встречались с Ольховскими у них на даче в Монино. К этому времени у них уже было трое сыновей, причем Коля и Шура были близнецами. Коля был копией отца, а Шура пошел в мать, такой же чернявый и импульсивный.

Ольховский много рассказывал о войне. При этом он расставлял руки, как крылья, передвигал воображаемые рукоятки и нажимал на мнимые педали. Такая манера рассказывать о полетах присуща всем летчикам. Возможно, я в своем дальнейшем повествовании использую кое-что из его повествований. Коля Ольховский, тот из близнецов, который внешне походил на Николая Ивановича, увлекся нашей Светочкой, пытался ухаживать, но был решительно отвергнут.

Однажды ночью в феврале 1943 года в нашу дверь постучали, и в ответ на вопрос «Кто там?» мы услышали знакомый бас «Сидоров». Мы бросились встречать папу. Оказывается, его забраковали врачи, и для поправки здоровья он был переведен в Ташкент главным инженером ВВС Среднеазиатского Военного Округа (САВО). Впервые мы увидели папу в полковничьих погонах. Погоны вообще только что ввели, и в Толмачево их видели редко.

Вот, что папа рассказал о Сталинграде.

Сначала было довольно быстрое отступление. С этим была связана передислокация мастерских и транспортировка неисправных ремонтируемых самолетов. Особенно сложно было переправлять их через реки. Переправы были забиты войсками и обозами с мирным населением, с самолетами туда было не пробиться. Для доставки самолетов на другой берег на каждой реке изобретались свои способы транспортировки.

Сталинград. 1942 г.

Затем завязались жестокие бои на подступах у Сталинграду. Город был подвергнут уничтожающей бомбардировке, которая непрерывно продолжалась больше суток. Папа в это время был в городе. Он говорил, что это был сущий ад. Здания рушились, весь город горел. Из разбитых нефтехранилищ огненная река текла в Волгу, и Волга тоже горела. В ходе боев все аэродромы 8-ой воздушной армии перебазировались на Левобережье Волги. Они размещались в Заплавном, Зетах, Верхнем Погромном и других поселках, а также прямо в степи. Штаб армии располагался в Верхнем Погромном и других поселках. Командующим был Тимофей Тимофеевич Хрюкин, генерал-лейтенант, Герой Советского Союза.

За Волгой немцы тоже не давали покоя. Через Волгу шел артиллерийско-минометный обстрел, а в небе барражировали «мессершмидты». Однажды папа попал под минометный обстрел, где он был персональной мишенью. Он пролежал на открытом месте полдня. Вокруг него разрывались мины, и он постоянно ждал, что следующая попадет уже точно в него.

С аэродрома на аэродром летали обычно на ПО-2. Это ночные бомбардировщики, переделанные из учебных самолетов. ПО-2 могли садиться на любой площадке, за что их еще звали «кукурузниками». Они летали на небольшой высоте, на подходе к цели они выключали мотор и переходили на планирование, поэтому ночью они были практически неуязвимы, и в то же время очень метко попадали по цели. За ночные бессонницы немцы ненавидели эти самолеты и охотились за ними. Интерес немцев к этим самолетам возрастал еще и от того, что им было известно, что в этих самолетах в качестве пассажира обязательно летел кто-нибудь из начальства или связной с приказом или донесением. К тому же тихоходный и безоружный самолетик был легкой добычей, а победа над ним позволяла немецкому летчику увеличить свой личный счет и получить награду.