Воспоминания одной звезды

Но больше всего меня поразила сердечность и гостеприимство всего клана семейства Вест, и это определило мое отношение к Техасу. Мать Маргарет, замечательная красавица, была настоящей гранд-дамой, притом очень славной, с мягким нравом и сердечностью. Она отличалась такой естественной элегантностью и аристократическим поведением, что я прозвала ее графиней. Оказалось, кстати, что я попала в точку — это прозвище подхватили все домашние.

В один из последних вечеров в Сан-Антонио мы с Маргарет устроили прием в наших апартаментах в отеле Menger.

С балкона гости могли видеть грандиозную панораму потрясающего парада, который заканчивался на просторной площади перед миссией Аламо по соседству. В тот день, когда я, направляясь к себе в номер из парикмахерской, собралась войти в лифт, ко мне вдруг бросилась какая-то женщина, которая восторженно воскликнула:

— О, а я вас знаю! Вы Теда Бара!

— Что вы! — мило улыбаясь, ответила я. — Она еще вчера уехала…

Эта дама была страшно разочарована, а я все хохотала по дороге на свой этаж. Бедняга Теда Бара ушла на тот свет годом раньше, но я вспомнила, как часто все путали наши образы в амплуа роковых обольстительниц, из-за чего многие думали, будто я гораздо старше, чем было на самом деле[381].

Во время нашей вечеринки я стояла рядом с Маргарет на балконе, рассматривая факельное шествие, которое двигалось под нами мимо отеля. Когда к нам приблизились роскошно одетые Король и Королева праздника, я прочувствованно вздохнула и прошептала: «Это все так волшебно. Знаешь, когда-нибудь позже я бы не возражала обосноваться здесь». Это мое желание исполнилось двумя годами позже. Как-то раз вечером, вернувшись довольно рано к себе домой в Бель-Эр после какой-то довольно скучной голливудской вечеринки, я недовольно воскликнула:

— Ох уже эти вечеринки! Вечно одно и то же. Все без конца только и делают, что пытаются оттереть друг друга в сторону. Одни и те же люди заняты одним и тем же. Только наряды меняют…

— Да, теперь никто здесь не стремится к тому, чтобы найти собеседника, — добавила Маргарет. — Ну и скучища!

Взглянув на меня, она сказала:

— Знаешь что?.. Я вроде по родным пенатам соскучилась…

— Ну так поедем домой, — ответила я. — Давай соберем вещи и переедем в Сан-Антонио.

— Я так надеялась, что ты это скажешь! — радостно воскликнула Маргарет. — Но не хотела никак давить на тебя. Ведь все твои друзья живут тут.

— Ничего, найдутся новые друзья, — улыбнулась я. — Твои друзья. Что ж ты, моя дорогая, не доверяешь моим словам? Я тогда уже сказала, что не возражала бы жить в Техасе.

Довольно скоро мы туда отправились. Жили сначала в отеле Menger, пока наши подрядчики не завершили строительство славного дома для нас в фешенебельном пригороде Олмос-Парк. Этот зеленый район между городом и аэропортом во многом напоминал Беверли-Хиллз.

На следующий год настала моя очередь испытать легкий приступ тоски по родному дому. Мне снова захотелось побывать в Европе, и мы отправились туда на лайнере Independence. Мы довольно долго пробыли на Ривьере. Я показала Маргарет нашу старую виллу и, конечно, все места, где бывала сама, которые мне особенно нравились. Юг Франции уже полностью преобразился, оправившись от последствий войны, и там снова все было так же, как в довоенное время — яркая, блещущая красками жизнь.

В октябре мы поехали в Мюнхен на знаменитый фестиваль пива Октоберфест. Нас поразило, как меня всюду принимали. Вокруг нас всегда были толпы людей, нас постоянно интервьюировали и фотографировали. На границе ни один из таможенников не решился проявить неуважение к Поле Негри, проверив ее багаж. Я была очень рада, что люди не забыли меня, хотя я уже больше не снималась в кинофильмах. Еще больше радости доставлял мне совершенно детский восторг Маргарет, когда вокруг нас начиналась вся эта кутерьма. Как-то раз она даже воскликнула: «Конечно, я знала, что ты настоящая, большая кинозвезда, но до этой поездки я и не представляла себе, как люди способны тебя обожать!»

Ее день рождения пришелся как раз накануне нашего отъезда из Мюнхена, и я устроила большой прием в ее честь в ресторане Hump Mair. Одной из новинок в этом храме еды была возможность выбрать самому себе форель и выловить ее из очень большого числа рыб, весьма бойко плавающих в большом аквариуме. У нас был заказан большой длинный стол, который занимал половину элегантного главного зала этого известного ресторана. Я решила, что лучше нам расположиться здесь, а не в отдельном кабинете, потому что тут играл оркестр, а Маргарет любила танцевать.

Список гостей был весьма представительным, были многие видные бизнесмены, консул США с супругой, а также мои старые друзья из кино и прессы. Еще я пригласила некоторых знаменитых в то время актеров, которые нравились Маргарет, в частности Курда Юргенса[382] и Марию Шелл[383].

Когда мы вернулись в гостиницу, Маргарет долго благодарила меня за такой замечательный вечер. Позже она все же осторожно задала такой вопрос: